- Там он лежит, на склоне.
Ветер повсюду снует.
В каждой дубовой кроне
сотня ворон поет.
- Где он лежит, не слышу.
Листва шуршит на ветру.
Что ты сказал про крышу?
Слов я не разберу.

- В кронах, сказал я, в кронах
темные птицы кричат.
Слетают с небесных тронов
сотни его внучат.
- Но разве он был вороной?
Ветер смеется во тьму.
Что ты сказал о коронах?
Слов твоих не пойму.

- Прятал свои усилья
он в темноте ночной.
Все, что он сделал: крылья
птице черной одной.
- Ветер мешает мне, ветер.
Уйми его, Боже, уйми.
Что же он делал на свете
если он был с людьми?

- Листьев задумчивый лепет,
а он лежит не дыша.
Видишь облако в небе,
это его душа.
- Теперь я тебя понимаю.
Ушел, улетел он в ночь.
Теперь он лежит, обнимая
корни дубовых рощ.

- Крышу я делаю, крышу
из густой дубовой листвы.
лежит он озера тише,
ниже всякой травы.
Его я венчаю мглою.
корона ему подстать.
- Как ему под землею?
- Taк, что уже не встать.
Там он лежит с короной,
Там я его забыл.

- Неужто он был вороной?
- Птицей, птицей он был.

(Иосиф Бродский)