Холодно ли, жарко,
всё равно
вино должно быть
прозрачным,
а обжарка
золотистой.
Быстро, быстро
забегали
официанты,
музыканты
поправили банты,
еще один вечер
в «Шанхае».
А эта, вон, в углу
сидит, вздыхает,
мигрень,
сизое облачко
дыма,
всё должно
быть красивым.
Это я в профиль,
с длинными руками,
сижу, костенею
под вашими взглядами,
отравляю ядом
скепсиса
воздух,
декаданс, хуё-моё,
а внутри,
ну-ка, открой
холодильник,
стынет вялое яблоко,
липкие макароны
прошлой ночи,
за которые
уже почти не стыдно.

Есть себя порой
так противно,
но надо.
Кто-то изнутри
следит твердым
взглядом,
за соблюдением
диеты,
и режима питания.
Позже, уже ночью,
в ванне я
пустыми хлопками
потревожу воздух,
отгоняя
мошек-антошек
от себя.

В человеке
должно быть
прекрасно всё,
так гласит
восемьдесят седьмая
статья.
Следует суровое
наказание
за невыполнение
– вечный вечер
в «Шанхае»,
фокстрот-ёбанаврот,
и танцы, танцы, танцы
убогих и беспечных.