Звучит страшно, но, в принципе, всё довольно просто. Если попытаться сказать [ль] не сплющенным кончиком языка о бугорки на верхнем нёбе, а серединой языка о середину нёба, то как раз это чудище из заголовка и получится. Сербы до сих пор сохранили этот звук, он есть, например, в названии города Скопље. Русские произосят этот звук в слове Скопле (выраженный в оригинале названия слипшимися "л" и "ь") в виде обычного [ль], но, судя по произношениям в других языках, где название города произносится с разделительным мягким знаком – Скопье – этот сербский звук слышится, как нечто между [ль] и [й].

Сербы не одиноки с этим звуком, мне известно, что в испанском диграф ("двубуквие") "ll" выражает тот же звук, который в русской транскрипции записывается то [ль], то [й]. Поскольку у сербов и испанцев языки весьма слабо родственны, то этот их общий палатальный латеральный должен быть довольно древним, относиться к древней языковой общности. А если так, то мы должны видеть следы этого звука и в других языках.

У родственников испанского – французского и итальянского – эти следы видны сразу: во французском это тот же диграф "ll" [й], а в итальянском – это сочетание "gl" перед "i" [лль]. Но мне показалось более интересным поискать эти следы в русском языке. Они нашлись.

Про русские слова, в которых после губного звука корня ожидается смягчающее окончание ("-я", "-и", "-ю"), часто встречатся мягкий звук [ль], например, в "земля", "сопля", "грабли". В сербском, соответственно, эти слова пишутся в виде: "зѐмља", "со̀пољ", "гра̏бље" – который и позволил мне предположить в русских словах след древнего обсуждаемого звука. Но авторитетный этимологический словарь Фасмера в статье "земля" содержит следующий фрагмент: "Еще Брандт (РФВ 25, 220) предполагал древнюю основу на согласный ввиду ст.-слав. земьнъ без l-epentheticum". По-нашему, это значит, что буква "л" в слове "земля" – эпентетическая, вставная, для удобства произношения.

Я задался вопросом, а почему в слове "семья" этой буквы для удобства произношения не добавили. Ответа я не нашёл. Но нашел, что это слово не является общеславянским, в частности, в сербском языке это понятие выражено другим корнем. Однако слово "скамья" тоже не общеславянское, и этот корень отсутствует у сербского слова с тем же значением, но диалектное "скамля" в русском языке существует. Ответ подсказали слова со значением "копьё": в сербском это "ко̀пље", а в русском – "копьё".

То есть, по-видимому, мы имеем дело не с эпентезой, а с суффиксом перед "смягчающим" окончанием, который имеет и не "смягчённый" аналог, например, в словах "масло", "весло" и "метла" (от "мазать", "везти" и "мести"). В "смягчённом" состоянии он оказался выраженным нашим палатальным латеральным звуком, который, разбегаясь по будущим славянским языкам, порождал либо йотирование (как бы вовсе исчезал, как в слове "копьё", происходящем от "копать"), либо "впечатление об эпентезе", как в слове "земля". А в более древней языковой общности, судя по испанским словам lluvia "дождь" и llaga "язва" (произносятся как гибрид [льювиа] и [йувиа] и как гибрид [льяга] и [йага], соответственно), этот звук предшествовал многим мягким "л", как в русском "ливень", или исчез, превратившись в йотирование, как в русском "язва", применительно к испанским примерам.

Явление расщепления трудно артикулируемых звуков мы уже встречали при анализе носовых гласных и палатальных аффрикат. Последние произносятся, как среднее между [гь] и [дь] (похожее на мягкое "дж") и как среднее между [кь] и [ть] (похожее на всегда мягкое русское "ч"). Носовые гласные сохранились в польском и французском языках, хитроумные аффрикаты – в македонском и латышском языках.