[justify]Долго лежала Пятая ошеломленная внезапным поворотом чужой Судьбы. Она была самой скептически настроенной из всех, всегда высмеивала сентиментальные мечтания сестер и беспощадна к любым лирическим темам. Отрицающая все и вся, ни во что не верящая, она тем не мене тоже мечтала о какой-нибудь значительной и важной миссии своего существования. Сейчас она пребывала в растерянности - ничем иным, кроме Рока, сиречь возмездия, Судьба сестры быть не могла. А может, эта Судьба была ее собственной, за ее скепсис и неверие и Человек неверно направил карающую десницу? А если есть Рок, значит есть Предопределение, какой-то Высокий Разум, заведующий Судьбами и спичек, и Человеков и всех остальных живых и мертвых материй и заключенных в них Искр. Все эти мысли нахлынули одновременно, она устала обдумывать происходящее. Слишком много чужих Судеб видела она, какая же достанется ей самой? Если бы она могла плакать, она расплакалась бы от собственного бессилия что-либо изменить. Но она не могла. Не могла уже даже и мечтать, слишком от всего устала. Она просто ждала, смирившись. Чего угодно. Единственное, чего бы ей не хотелось - вновь оказаться забытой. Но этого не произошло.
Коробок открыли и, оглянувшись вокруг, Пятая не поняла, где она находится. Все вокруг было одного-единственного цвета - белого. Белой была земля. Белым было солнце. Вокруг росли странные белые деревья. Казалось, даже воздух был белым. Взгляд утопал в белизне. Что-то белое кружилось в воздухе. Пятая взглянула в лицо Человеку и увидела, что оно тоже было белым - мертвенно-бледным в обрамлении белых волос и бороды. Человек был стар. Он смотрел на нее, одиноко лежащую в пожелтевшем от времени спичечном коробке и белая слеза, застывая, ползла по его щеке.
И тут она поняла. Ей предстояло спасти Человека. От холода. У его ног лежала небольшая охапка дров, но вокруг было, где взять еще. Странная белая земля вокруг была разрыта на манер воронки, внутри которой стоял Человек. В белом небе зеленой искрой догорала спасательная ракета. Вряд ли кто-нибудь заметит ее в такую метель, ее и отсюда почти не видать. А пламя костра можно поддерживать долго. На костре можно приготовить пищу. Подать огнем знак. Ее Судьба оказалась достойнее всех остальных. Как жалела она, что ее не видят сейчас сестры, особенно Третья, которая так радовалась, зажигая фейерверк. Ну что ж, безвестный подвиг остается подвигом.
Замерзшие, негнущиеся от холода пальцы неуверенно достали Пятую из коробка. Сжали. Чиркнули ею о коробок. Вылетевшая искра упала на приготовленные дрова.[/justify]