-Идите кушать! - вдруг раздался мамин голос из кухни.
-Бабушка, а ты знаешь - игрушки живые! Когда мы уходим, они разговаривают, ходят друг к другу в гости! - радостно сказала маленькая Маша, выходя вместе с Антониной Павловной из детской. Бабушка рассеянно улыбнулась.
Как только дверь закрылась, лежащая в углу комнаты кукла пошевелилась. Она прижала игрушечный палец к игрушечным губам - мол, тихо, игрушки, Маша подслушивает с той стороны. Игрушки дисциплинированно молчали.
До Восстания оставался двадцать один год.

Идея только созревает, поэтому, наверное, плохо проглядывает в этом тексте. Но, надеюсь, это только начало.

...и когда, спустившись на перрон, поставив чемодан на холодный бетон, ты оглянёшься вокруг - взгляд зацепится за табличку на отъезжающем поезде, в котором ты оставил свой красивый зонт - табличку "Санкт-Петебург - никуда". И как знать, сделал ли ты только что самый мудрый поступок, или, наоборот, величайшую глупость в своей жизни?

...он шёл по тёмной, безлюдной улице... он шёл, прислушиваясь к каждому шороху, поминутно оглядываясь, думая то о Макарове в кармане куртке, то об ампуле, вшитой в воротник.
...а глубоко под ним, под метрами земли и бетона, тянулись черные провода. Тянулись туда же, куда он направлялся.
...он свернул в подворотню. Достал пистолет, проверил патроны. Прислонился к стене и мысленно досчитал до ста. Нет, хвоста, кажется, не было.
...а глубоко под ним черные провода гудели от напряжения.
...он подошёл к двери. Постоял, послушал. Нет, никого. Он постучал в дверь - три быстрых удара, один короткий. Дверь приоткрылась.
...в нескольких сантиметрах под ним тянулись провода. Он знал, где они выйдут наружу. И с этой тайной он был готов умереть.
...внутри был полумрак.
-Принёс?
-Принёс.
-Тогда читай.
-Даблв вэ. Дабл вэ. - он поднёс бумажку к самым глазам - только так можно было хоть что-нибудь рассмотреть. - Дабл вэ. Дабл вэ. Да, четыре. Так, дальше... точка...
Прямо перед ними стоял монитор, еле-еле освещающий комнату. Под столом, предусмотрительно подсоединенный к взрывному устройсту, покоился замаскированный системный блок. Черные провода соединяли его с розеткой в стене.
На мониторе горел Подпольный Интернет.

...в дверь властно постучали.

Его утро - такое же, как и каждое предыдущее.
Его первая мысль - "доживу ли я?".
Первое, что он сделает - привычно подавит в себе отчаянье. Его день - игра со смертью. Его мир - набор ловушек, сотни равнодушный лиц, миллионов вдохов боли. Его вечер - мысль "всё же жив".
Он - враг солнца.

Но если заглянуть в его глаза, то в них будет только вера, бездонная, и потому неисчерпаемая.
Я верю в тебя, враг солнца.

Raido

24.05.20..
НАЧАЛЬНИКУ
......
Белякову Б.В.

ЗАЯВЛЕНИЕ
Мною, Русаковым Юрием Яковливичем, вчера, 13.03.20.., была найдена ...... аудиокассета. К сожалению, не ......
Стенограмму содержимого прилагаю.

ПРИЛОЖЕНИЕ.
[помехи]
Мужской голос, тяжелый, медленный и тёмный (в дальнейшем Первый): Какие, к черту, зайцы? [помехи] Вас не понял, повторите.
Мужской голос, баритон, нервно быстрый (в дальнейшем Второй): [помехи] Один. Все, больше ни[помехи]. Они не[помехи]. Это снова зайцы!
Первый: Моллюск, вы что там, с ума все сошли? Что, мать вашу, происходит? Где Щука?
Второй: Нет его. *смех* Кончился Щука. Я говорю, они взбесились. Они уводят людей, они ведут их в лабиринты непонимания, где стены разукрашены синими надписями...
Первый(перебивая): Моллюск, что за бред вы несете? Возвращайтесь немедленно на базу.
Второй: Да, я...
[помехи, продолжительностью 35 минут 44 секунды]
*звук, похожий на вздох*
[помехи, продолжительностью 7 минут ровно]
Второй:...да, котовасия заварилась. Не мы, нет. Я все держусь, вы слышите? Слышит меня кто? Нет, эти уши - эти жутко простые, жутко обыденные - самые обыкновенные заячьи уши, я не могу, они меня сводят с ума. Зайцы ведь не разговаривают!!! Но нет, я скажу, и ничего! Я здесь, они там. Уводят нас.
Вы знаете, когда тебя рвет в небо, но ноги уже по щиколотку в бетоне - это неудобно. Когда ты прешь наугад в темноте, зная, что света больше не будет - и никого, и ничего не будет - это плохо. Но когда вся двенадцатая рота после приема пищи[помехи]в роще[помехи], и [помехи] - вот это уже хреново. А там - таки снова зайцы. Боже, до чего это глупо звучит - мне никто не поверит.
Но эти страшные бабочки вокруг моей головы, шепчут мне что-то про свет. Про то, что я - свет. И это очень приятно, и это внушает надежду, и, может быть, я вырвусь. Может быть, я вернусь, один из всех. У них же бабочек не было. У меня есть. У них - нет. У меня - да. Да, нет, вечные вопросы нашего спорного мира - или его и вовсе нет? Тогда нам будет проще.
Когда мы закончили[помехи], нам пришлось снять чехлы, и начать. Тут и началось. Выносят по одному, жуткие.
Эта чертова дура, жизнь, их подвела. Снова - и в последний раз. Все решается до раннего детства. В общем, там оно и заканчивается. Разве это жизнь? Разве эти сполохи, эти ожидания восхода - чтобы ослепнуть, эти моменты счастья - среди постоянства тоски - разве это все куда-то годится? Когда ты тут, она там, и все - это ли хорошо?
Но я отвлекся. Меня уводят, длинный смешной ушастый конвой, три пары спереди, четыре сзади, всё...
[помехи]

Резолюция:
ЧУШЬ. НАЛОЖИТЬ ГРИФ "СЕКРЕТНО", СДАТЬ В АРХИВ, ПРЕДПРИНЯТЬ МЕРЫ ПО ПРЕДОТВРАЩЕНИЮ УТЕЧКИ.
ПОРА ЗАВТРАКАТЬ.

Навеяно, в первую очередь, посещением дневника Емели и рунами.
Я обычно не выкладываю свои стихи, но это решил выложить.


***
Волку, хозяину леса,
Верности пса не понять.
Ужас для волкодлака -
Mannaz в себе потерять.

***
Будет мир, возможно, лучше.
Даром, что ли, отдан глаз?
Все, что нужно, рядом с нами.
Солнце, все-таки, за нас.

-Ну что, начнем, пожалуй, - сказал милиционер, недовольно хмурясь. Видимо, он не выспался.
Сидящий перед ним мужик, судя по всему, не городской, промолчал.
-Имя, отчество, фамилия, род занятий?
-Иванов Дмитрий Павлович, охотник.
-Что можете рассказать о вчерашнем происшествии в лесу? По порядку, поподробнее, со всеми деталями.

-Хорошо-хорошо. Значит, иду я вчера по лесу, охочусь, следы ищу. Вижу - дом. Дом деревянный, с кирпичной трубой, крыша завалена снегом. Кругом - ели, тоже в снегу.
Где-то далеко поет птица. Января на дворе - а она заливается!
Вокруг на много километров - ни души.
Кристально чистый воздух, холодный, но приятный.
Словом, идилия...

-Не отвлекайтесь, - зевнул милиционер. Он открыл ящик стола и начал в нем копаться. - Продолжайте!
-Так вот, идилия. Ну, я стал прикидывать, что это за птица, и тут... раздается звон стекла, и из соседнего окна вылетает парень, лет двадцати. Спортивные штаны и футболка с надписью "Reebok". Глаз у меня наметанный, все детали сразу запоминаю! Ну вот, парень падает в сугробы, а на него падает еще один юноша, слегка побольше и постарше. На нем только шорты.
Дверь, ведущая в дом, раскрывается, и из нее вылетает-выбегает третий юноша, в джинсах и свитере. На лице - ужас.
Вслед за ним высовывается толстый мужик, одетый только в семейные трусы и майку. Он машет кулаком и орет "Вам, чтобы понять, как прекрасно внутри, нужно надолго остаться снаружи!"...

Здесь Дмитрий Павлович прервался, и удивленно посмотрел на милиционера.
Милиционер храпел.

Наша Таня громко плачет -
Уронила в речку мячик.
Стал тот мячик прецедентом.
Стало меньше континентом.