помнится, когда-то в библиотеке, выбирая книги, я прежде всего обращала внимание на те, что были больше всего затрепаны, и чаще брала именно их)) потрепанные - значит, чаще читают... значит - интересней...

подсознательное стремление согласиться с мнением большинства?))

Гуляли нынче с дочкой по улице. Вдоль тротуара - ряды припаркованных легковушек. Дочка на ходу уверенно сообщает:
-Эта машинка - белая, эта - красная, эта - серая...
И вдруг запнулась, увидав легковушку, накрытую чехлом.
И - торжествующе:
-А эта машинка - укрылась одеялком и спит!

Два года и семь месяцев будущему поэту.

-вот... а мне, чтоб писать, надо, чтобы на ухо нашептывали... вот когда я голоса слышу тех, о ком пишу, когда мне диктует кто-то - самое лучшее получается...))
а вот заранее обговаривать не могу - гаснет))

-как все сложно-то...)))

-да... и представь - увидишь кусочек и носишь его полдня в голове, обкатываешль, как камешек, облизываешь, а тебе - ребенок, посуда, магазин, уборка, еще какие-то чертовы важные дела... и ни минуты, чтобы сесть и записать

-да.. тяжеленько тебе...

-вот именно потому так мало женщин-писателей... я без шуток, настоящих писателей - а не тех, кто творит дамские детективчики и розово-любовные сопли))

-мдя... как же я буду писать, когда у меня будет ребенок?))))

-а он будет не у тебя, а у жены)) в основном)) пойми, как ни старайся мужчина, а все равно основное будет на женщине... это закон природы))

-хммм.... логично, вообще-то))

-просто мы природой для этого предназначены... переломить это сложно, но ведь хочется же еще чего-то... а в итоге почти вся творческая энергия уходит в эту ежедневную пахоту, ибо - не отвертишься...

-даже не знаю.. жалеть вас все же за это нет смысла...

-нет... возможность вынашивать и рожать детей - все с лихвой искупает))) только все равно - по-человечески - хочется чего-то еще..

-ну, вот мы и стараемся, у кого совесть есть, частично вас от этой ноши разгрузить.. чтоб было еще что-то...

На это разговор прерван по техническим причинам.

Семейные предания бабушка мне в детстве рассказывала, как сказки, и были они, по правде говоря, гораздо интересней сказок.
Я помню их до сих пор, и помню, как смеялась когда-то над тем, что теперь, с приходом взрослости, совсем не кажется забавным.
И еще помню, как меня, любознательную младшеклассницу, огорчало, что бабушкины рассказы про "войну" совсем не похожи на то, что я читала в книжках и слышала на торжественных сборах.
Бабушка рассказывала все о пустяковом, обыденном...

О том, например, как они жили в эвакуации на Урале - бабушка, еще молодая, и двое ее детей - моя семилетняя мама и ее младший, трехгодовалый брат.
Было так: бабушка брала не слишком толстый кусок хлеба, ловко разрезала его большим острым ножом вдоль на два равных ломтика, а потом тем же ножом скребла кубик сливочного масла - и ломтики покрывались почти прозрачным масляным слоем. Мой маленький дядя, жадно поглядывая на эти ломтики, выдал как-то историческую фразу: "Помажь с другой стороны, а то не а-расиво"( он тогда почему-то не выговаривал букву "К").
Впрочем, на аппетит он не жаловался, а моя мама, тогда очень худая и большеглазая, долго вертела свой кусок в руках, потом клала на стол, отщипывала по крошке...
Младший брат смотрел-смотрел на это, но молчал. И вдруг - полез под кровать.
"Боря, ты куда?" - удивилась моя бабушка.
"Я кушать хочу", - мрачно ответил Боря.
"А зачем под кровать залез?"
"Мне стыдно".
Ему стыдно было просить добавки - он-то знал, трехлетний, что больше хлеба в доме нет...
И почему с годами я все чаще плачу, когда представляю себе эту сцену?

У войны два лица - парадное, с маршалами и генеральными сражениями, и вот такое - обыденное, невзрачное, малозначительное...