Недавно включила телик на середине какой-то передачи, там Татьяна Толстая, еще какая-то тетка и интересный художник беседуют об американцах. Первой фразой, которую я услышала, было: "...конечно, это во мне говорит национальная черта, но мне это претит. Они не могут сразу расстратить все деньги, как наши, на водку, баб и кокаин, нет им подавай лыжный курорт!"
Мда, подумала я, наверное, мне этого не понять. Я про водку баб с кокаином и растраченный миллион люблю кино смотреть. А в жизни пусть будет лыжный курорт.

Потом заговорил художник, и так живо описал вечеринку, куда богатые американцы приходят потусоваться и показать свои материальные блага, похвастаться кто где был и немедленно обзавидоваться. И что все их ощущения сплошной соевый суррогат, как у человека, который увязался за всеми на рыбалку, потому что слышал, что это кайфово, и вот сидит сонный, в пять утра, холод, ветер, мокро, и говорит себе: "я кайфую". И что они настолько все время волнуются о будущем, что нет у них экзестенциального чего-то там, как у русских. Он меня совершенно убедил, и так вот захотелось чего-то экзестенциального прям сейчас, вот хоть только чего?

у меня слух на работе развился, куда там тем слепым! Шаги Баруха я различаю на огромном расстоянии. Поскольку на темп моей работы никто не жалуется, то большую часть времени я провожу на дизайнерских сайтах. В конце концов мне платят и за то, чтоб я рубила фишку где чего и как в дизайне. Хотя меня никто за это не ругал, но лучше не будить лихо, и поэтому заслышав его шаги, я частенько закрываю инет рабочим окном. Сегодня он заходит, а я вожу мышкой туда-сюда по экрану, голова кулаком подперта, выражение лица задумчивое (до этого рассматривала со всех сторон iphone на сайте engadget). На экране - фотография вермишели крупным планом. Барух посмотрел на меня и спросил, все ли в порядке дома

Сегодня уснула днем, и приснился сон такой дурацкий... Как будто пришли грабители в дом, и вынесли почти все, а как по мне, так еще и лучше стало. И весь сон я беспокоилась, как бы не уперли свеженарисованные картины, а то что ж я на выставку повезла бы. Картины грабителей не заинтересовали, и я даже немножко обиделась.

Он уже недели три театрально закатывает глаза, прикладывает ладонь ко лбу и мрачно произносит в воздух: "Я заболеваю!.." Особенно, если нужно мыть посуду или искупать Мишель перед сном. Я сразу щупаю ему лоб - лоб прохладный. Симулянт! "Нет, - объясняет Орен, - я еще не заболел, но уже чувствую - оно приближается! У меня спину ломит, сделай мне массаж..." Пока он собирался заболеть, без всяких предупреждений свалилась с сильнейшим гриппом Мишель, с высокой температурой, с капризами, с нежеланием спать где-либо, кроме как у меня на груди. Я пыталась спихнуть ее на папу хоть на чуток, но Мишель сразу начинала вопить, как резаная.
- Это все потому, - хмыкала моя мама, которой я жаловалась по телефону лежа на диване, вялая Мишель на мне, как колбаса на бутерброде, - что ты его плохо кормишь. Ясное дело, ей там не хочется лежать, на острых косточках...

Стоило Мишель начать выздоравливать, как Орен заболел по-настоящему. В четверг он позвонил мне на работу часов в двенадцать и несчастным голосом сообщил:
- Я заболел! У меня температура! Я еду домой, ты поедешь со мной?
- Дык я ж на работе! - Орену явно не хватает внимания, это ж надо, такое попросить.
- Ну, не знаю, как я смогу один, без помощи...
- Почему один? Там бабушка с Мишель дома!
- Да? Ну ладно... Только ты приезжай пораньше.

Приезжаю, Мишель мне говорит:
- А я папе принесла хлеб!
Взяла меня за руку и повела в спальню, где на кровати спал папа с приоткрытым ртом, а рядом с ним стояла тарелочка с надкушенным куском хлеба и актимелем. Прежде, чем я успела опомниться, Мишель схватила хлеб и впихнула его спящему папе в рот. Орен в ужасе открыл глаза.
- Кусяй, папа! - сказала Мишель.
- Спасибо, я не хочу... - вежливо отплевывался папа, - А, наконец-то ты дома! А то стоит задремать, как она меня кормить начинает.
- У тебя есть температура?
- 39.2!

По моим пристальным наблюдениям больной мужчина (не только Орен, но и мамин Алик, и еще некоторые мужья моих подруг) совершенно невыносим. Он болеет на зрителя. Например, Орен из последних сил притаскивается в салон, где я рисую, сваливается на диван и громко болеет, переодически описывая свое ужасное состояние, меряя температуру и постанывая. Я ношу ему чай, щупаю лоб и цокаю языком, ай-ай-ай, как нас угораздило. В этот раз я предложила Орену жаропонижающую таблетку акамоль. Наивный Орен, которому и вправду было худо, таблетку проглотил и был поражен и возмущен эффектом:
- Я так болен, а чувствую себя абсолютно здоровым!
И успокоился только когда действие таблетки прекратилось и температура стала подниматься.

Сегодня утром он пришел болеть на кухню, где я готовила завтрак. Измученным голосом он давал указания, что яичницу хочет без лука, а чай - с медом. Времени у меня на него не было и я попросила, чтоб он включил стиралку.
- Ее нужно только включить?
- Нет, еще всыпать порошок.
Орен подумал и сказал:
- Что-то голова кружится! - и ушел. Вернулся только к завтраку.
Я вот думаю, если он завтра не выздоровеет, я сама заболею. Хоть книжку почитаю...

Со следующей выставкой сплошной стресс. Пару дней назад пришел имейл от Норико, и волосы у меня стали дыбом. Там было написано, что выставка моя начнется 25-го марта, и до 5-го марта мне нужно выслать в Токио 30 работ для фрейминга. Я же почему-то перебывала в блаженной уверенности, что выставка у меня где-то в конце апреля, времени куча, а работ дофига. Пересчитав их, я увидела реальность в несколько угрожающем свете: новых картинок у меня всего 10, и нарисовать еще 20 побыстрому за месяцок никак не выйдет... Может, нанять тайландских рабочих? Выставка будет длиться 3 недели (а не две, как в Киото), которые мне нужно будет торчать в галлерее от открытия до закрытия. Это значит, что мне нужно просить на работе отпуск на месяц (второй за этот год), не говоря уже о Мишель.
Еще ведь все переговоры такие странные, полные недоговорок, типа: сама пойми что к чему.

Сижу теперь (на работе) и пытаюсь разделить количество оставшихся дней на продуктивность в картино-единицах...

upd: Блин, это я тупая. Я только что прочла Норикин мейл еще раз, и увидела, что она пишет что мне не обязательно оставаться там на протяжении всей выставки... обязательно быть только на открытии... а я тут уже хожу, виновато на Мишель смотрю.

Кружок
Моя мама расспрашивает Мишель:
- А что вы в садике делали? Кушали?
- Кушали.
- А играли?
- Играли.
- А кружок был?
- Был.
- А какой?
- Круглый!

Евгений Онегин
Бабушка смотит по телевизору свою любимую оперу "Евгений Онегин", я рисую на диване, а Мишелька крутится рядом.
- Смотри вот, - говорит бабушка, - здесь Татьяна - такая красавица. А то в Минске в оперном театре была такая Татьяна - ого! в три обхвата! И рыжий Ленский. Хотя у Пушкина ясно написано: "И кудри черные до плеч"... Видишь, Мишель, тетя любит дядю, пишет ему письмо. И песенку поет. А дядя на нее - ноль внимания...
Мишель подумала и сказала:
- А я люблю бабушку!

Последние месяцы были просто ужасными. У Янива, моего близкого друга умерла мама, потом 31-го декабря умерла моя тетя, через неделю Янив позвонил и сообщил, что у него умерла бабушка (упала в ванной), и когда в тот же день мне позвонил другой друг, Ярив, и сказал, что у него умерла мама, первой моей мыслью была фраза из анекдота: "Вы будете смеяться, но Сарочка тоже умерла". Видимо, даже к таким новостям привыкаешь.

Зато появились неожиданные профессиональные перспективы, причем самые разные. Я даже сходила на интервью в один стартап. Фирма мне страшно понравилась - все молодые ребята, рабочей карточки нет, демократия и положительные эмоции (в нашей студии, карточку надо пробивать, даже если выходишь покурить, диктатура и самодурство). Нужен им был сениор веб-дизайнер для ихнего сайта.
Я им честно призналась - в дизайне понимаю, в вебе - абсолютно ничего, кроме как юзать. Но они посмотрели портфолио и сказали, что вебовским штучкам они меня и так научат. Поскольку мне было не очень важно, возьмут они меня, или нет, я начала торговаться насчет условий, и выбила себе работать всего 4 дня в неделю а получать зарплату, как сейчас, и опции. Очень соблазнительно. Тем более, что ехать туда на полчаса меньше, чем в нашу студию. Я уж думала, думала, и колебалась и так, и эдак. Но решила туда не идти, потому что дизайн одного-единственного сайта через несколько месяцев мне осточертеет, я себя знаю.