На столе – букет ромашек, принесенный с обеденного перерыва. И вдруг поймала себя на мысли, что даже и не возникло желания погадать на цветке – «любит – не любит»…
нету… потребности… или необходимости…

Сегодня во мне увидели колючую «железную леди». Ну да, я должна иногда быть жесткой – того требуют обстоятельства. Или все это чушь и я должна сделать усилие для того, чтобы в самой напряженной ситуации оставаться той, кого больше всего в себе люблю?

Мне опять сообщили о моей исключительности. Причем опять неясно, в чем она выражается. Этого сообщать не захотели…

А напишу-ка я про него. Поцелуи, стоя на постели, в розовом свете, заполонившем комнату, мучительное ожидание придет-не-придет, следы собственных ногтей на ладонях при наблюдении его флирта, сознание полной своей непричастности к его жизни, ночные посиделки с гитарой и тепло его близости, колючее одеяло под нами, вознесение на его руках на верхний этаж, его одиночество в мерцающем шуме дискотеки, трепет душевный при его появлении, равнодушие к его равнодушию ко мне, моя кисть, вложенная в его ладонь, обветрившиеся губы, мы с ним на фоне голубого неба и верхушек сосен – чудесная получилась бы фотография! - горькая усталость после его трехминутного случайного появления, розы по случаю дня рождения, звучание гитары – для меня, прогретые солнцем черные камни, разглядывание мира сквозь бутылку вина, мое спотыкающееся дыхание, приступ абсолютного счастья, его запах, самозабвенная потеря себя в нем, нежность, поданная им чашка с малиновым чаем – я болею, ощущение способности сделать его жизнь более легкой, песок в туфлях, никакой любви тут нет, концерт Чайфа, его рука на моих плечах, осыпающийся с сосен снег, отражение свеч в воде, что же я делаю, его удивленные глаза, оправдание существования, а не нужно ему ничего, легкость утренней походки, неуверенность, независимость, безбудущность, я сама и не с ним…

Однажды в учебнике по истории литературы попалась следующая фраза: «во втором периоде творчества Шекспира наблюдаются явные струи пессимизма».
Вот и у меня, похоже… струи…

Знакомый психолог вытащил вчера на природу. Для него, по сути, это была работа, потому что он с группой проводил тренинг, а я была наблюдателем, критиком, музою и просто отдыхающей. А тренинг был классный!
Назывался он «Концлагерь». Кто читал Козлова, тот знает – группа человек в «зоне» должна оттуда выбраться, по возможности с меньшими потерями. Им препятствуют надзиратели и «супостат», которые за малейшую провинность отправляют выбравшихся обратно за проволоку.
Двадцать человек участвовало в этом действе. Даже мне, непросвещенной, было понятно, что происходит нечто сногсшибательное. Там, внутри, возникали и исчезали лидеры, образовывались мозговые центры, четко вырисовывались характеры – исполнители, организаторы, идейные вдохновители, пассивные участники.
Поразила внимательность их оппонентов. Они так ловко рулили ситуацией, что каждый из заключенных за время игры получил возможность поруководить, но далеко не каждый ей воспользовался. Некоторые вообще чувствовали себя наиболее комфортно, ухаживая за «парализованными» в лазарете (ибо для комаров никакие правила игры не писаны).
Три часа пролетели на одном дыхании.
А потом, когда без единой жертвы все заключенные выбрались из лагеря, все пошли на утес. Мне впервые за год жизни здесь открылась такая великолепная панорама. Теперь я знаю, что такое «бескрайность». Я знаю, что можно сослаться на бескрайние степи, море, пустыню, это я видела. Но такого обилия лесов – огромных сосен, берез, пихт – я не видела больше нигде.
Усталая, но довольная, уснула в электричке на обратном пути.


Запомнилась фраза одного из присутствующих – «не бывает ошибок. Бывает только обратная связь. От Вселенной.»

Всегда по-новому, неожиданно, радуюсь яркому желто-красному трамвайчику, выскальзывающему меж деревьев из-за изгиба дороги, испещренному пятнами солнца и зелени. Какой-то он… сказочный.

Судорожные какие-то движения, попытки занять тело и сознание повседневными, будничными делами, приуготовлениями к празднику в офисе, преодолеть ставшую хронической тягу к …, периодическое перебегание из одного помещения в другое, пританцовывание, неизменно повергающее сотрудников в радостное недоумение распахивание рук в объятия, и… и не помогает ничего!

- Она была женщиной моей жизни. И я все уже решил, сразу. А потом я понял, что она хочет все прекратить. Ей не нужно было говорить мне об этом, все читалось на ее лице. Она хотела все прекратить, но не хотела этого говорить. Не могла решиться. Решиться должен был я.
- У нас ничего не получится. У нас с тобой. Понимаешь?
- Да.
- Я решила остаться с ним, если он скажет «да», а если «нет» - бороться до конца. Но когда он сказал, что у нас ничего не получится, мне сразу же стало ясно, что он прав. Мы должны были расстаться.
- Однажды мы возненавидим друг друга. А так – у нас останутся наши воспоминания о сегодняшнем дне. Лучше на нем остановиться.
- Я читала каждую его мысль. Я читала его лицо, как раскрытую книгу. Тогда я поняла, что он хочет расстаться, и тогда я тоже этого захотела.
- Вы уверены, что она хотела расстаться?
-Да-да!
- А если это была ошибка и никто не хотел расставаться?
- Может быть, возможно, мы друг друга не поняли. Но я так не думаю. Что-нибудь случилось бы. Что-нибудь сказало бы нам – вы совершаете ошибку. Но ничего не случилось. Мы не ошиблись.

Ох и достанется тому, на кого обрушится водопад моей накопившейся нежности!