Мое великовозрастное дите пришло ко мне на кухню и сказало басом: Ты не интересуешься моей жизнью!...
На что я ответила: Скажи спасибо, а то, как ты думаешь,что бы я могла сказать на известие о том, что ты сразу бросила и институт и работу?!...
Дите ретировалось...

О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!

К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.

Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.

О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.

И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.

Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.

Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.

Б. Ахмадулина

Н-да...
На безразличие - мало похоже, пожалуй...

Здесь холодно...
Здесь я, стуча зубами,
свожу расчеты
в общую таблицу...

И вижу из окна,
как потрошат собаки
эамерзшую
истерзанную птицу... (или пиццу, как вам больше нра,,,)