- Ну, а если бы вы имели возможность посоветовать богу?

- У вас богатое воображение, - с удовольствием сказал Будах. - Это

хорошо. Вы грамотны? Прекрасно! Я бы с удовольствием позанимался с вами...

- Вы мне льстите... Но что же вы все-таки посоветовали бы

всемогущему? Что, по-вашему, следовало бы сделать всемогущему, чтобы вы

сказали: вот теперь мир добр и хорош?..

Будах, одобрительно улыбаясь, откинулся на спинку кресла и сложил

руки на животе. Кира жадно смотрела на него.

- Что ж, - сказал он, - извольте. Я сказал бы всемогущему:

"Создатель, я не знаю твоих планов, может быть, ты и не собираешься делать

людей добрыми и счастливыми. Захоти этого! Так просто этого достигнуть!

Дай людям вволю хлеба, мяса и вина, дай им кров и одежду. Пусть исчезнут

голод и нужда, а вместе с тем и все, что разделяет людей".

- И это все? - спросил Румата.

- Вам кажется, что этого мало?

Румата покачал головой.

- Бог ответил бы вам: "Не пойдет это на пользу людям. Ибо сильные

вашего мира отберут у слабых то, что я дал им, и слабые по-прежнему

останутся нищими".

- Я бы попросил бога оградить слабых, "Вразуми жестоких правителей",

сказал бы я.

- Жестокость есть сила. Утратив жестокость, правители потеряют силу,

и другие жестокие заменят их.

Будах перестал улыбаться.

- Накажи жестоких, - твердо сказал он, - чтобы неповадно было сильным

проявлять жестокость к слабым.

- Человек рождается слабым. Сильным он становится, когда нет вокруг

никого сильнее его. Когда будут наказаны жестокие из сильных, их место

займут сильные из слабых. Тоже жестокие. Так придется карать всех, а я не

хочу этого.

- Тебе виднее, всемогущий. Сделай тогда просто так, чтобы люди

получили все и не отбирали друг у друга то, что ты дал им.

- И это не пойдет людям на пользу, - вздохнул Румата, - ибо когда

получат они все даром, без трудов, из рук моих, то забудут труд, потеряют

вкус к жизни и обратятся в моих домашних животных, которых я вынужден буду

впредь кормить и одевать вечно.

Не давай им всего сразу! - горячо сказал Будах. - Давай понемногу,

постепенно!

- Постепенно люди и сами возьмут все, что им понадобится.

Будах неловко засмеялся.

- Да, я вижу, это не так просто, - сказал он. - Я как-то не думал

раньше о таких вещах... Кажется, мы с вами перебрали все. Впрочем, - он

подался вперед, - есть еще одна возможность. Сделай так, чтобы больше

всего люди любили труд и знание, чтобы труд и знание стали единственным

смыслом их жизни!

Да, это мы тоже намеревались попробовать, подумал Румата. Массовая

гипноиндукция, позитивная реморализация. Гипноизлучатели на трех

экваториальных спутниках...

- Я мог бы сделать и это, - сказал он. - Но стоит ли лишать

человечество его истории? Стоит ли подменять одно человечество другим? Не

будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и

создать на его месте новое?

Будах, сморщив лоб, молчал обдумывая. Румата ждал. За окном снова

тоскливо заскрипели подводы. Будах тихо проговорил:

- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более

совершенными... или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.

- Сердце мое полно жалости, - медленно сказал Румата. - Я не могу

этого сделать.

И тут он увидел глаза Киры. Кира глядела на него с ужасом и надеждой.





А. и Б. Стругацкие - Трудно быть богом. Диалог Будаха и Руматы (гл. VIII) .

Состояние задумчивое