Когда мне было 14, я познакомилась с Полиной. Мы ненавидели друг друга. Мы дрались, оскорбляли друг друга и ругались каждый день. Мы сидели за соседними партами, она на первой, я на второй, но даже то, что мы были у учителя под носом, нас не останавливало, и наши перепалки разгорались на каждом уроке. Но - в какой-то момент что-то сломалось. Нас переклинило, и мы стали чуть ли не лучшими подругами. Уже позже, тем же летом, мы с ней перешли ту грань, за которой кончается дружба и начинается нечто иное, но это было игрой, подростковым самоопределением, поиском своей идентичности, и ничем не грозило, хотя я и испытывала к ней довольно интересную гамму чувств.
Теперь мне 21. Я подружилась с Мариной. Первые два месяца я обожала ее. Я старалась делать все, чтобы ей было хорошо, весело и интересно с нами... Со мной. В какой-то мере я видела ее недостатки, но я не принимала и не осознавала их. Но - в какой-то момент что-то сломалось. Теперь, спустя время, я вижу их с достаточной четкостью, чтобы возненавидеть ее, и наверно, это и происходит. По инерции, по привычке, я все еще думаю о ней хорошо, я стараюсь не обижать ее своими словами, не смеяться над ней слишком зло, так, как я это умею, но если раньше осадок от этих сдерживаемых чувств растворялся любовью к ней, то теперь он остается в моей душе и разъедает ее.
Когда мне было 16, я, будучи в здравом уме и трезвой памяти, брала нож и резала им свои руки, пытаясь хоть как-то справиться с тем, что происходило внутри меня. Я не пыталась кому-то что-то доказать, но и боли я не испытывала. Я хотела ее испытать, хотела почувствовать, где граница того, что я могу сделать с собой, и я находила ее, с каждым разом отодвигая все дальше и дальше. Мне не было больно, я просто искала себя.
Сейчас мне 21, и несмотря на пять курсов психфака, я по-прежнему периодически не могу справиться с собой. И я начинаю и бросаю курить, я напиваюсь, я прыгаю с крыш, я делаю все, чтобы снова что-то почувствовать, чтобы душа не покрылась коркой равнодушия, я ломаю этот лед снова и снова... И иногда он ранит меня. И тогда я снова беру нож и, смеясь, плача, я режу свою кожу, я истекаю кровью, но я остаюсь жива. Я не хочу умирать, точнее, я не хочу убивать себя, просто необходимость чувствовать жизнь иногда пересиливает страх боли и смерти. Что происходит со мной в такие минуты? Я не знаю. Смесь отчаяния, боли, ужаса, сожаления и гордости - вот что это такое. Я могу обвинить в моем состоянии кого-то еще, но по сути - виновна лишь я. Я есть в моем теле. Я в моем мозгу. Я - это мир, целый мир, и я вольна управлять им. Но мой мир управляет мной, он захлестывает меня, он поглощает, он наполняет меня собой, как весенний паводок, и смывает все, что накопилось. Однако он не уходит, если я того не захочу, и тогда эти яростные волны превращаются в болото, и я тону в них. Так и сейчас, меня затопило на секунду, а грязь осталась. И нужно как-то вычищать ее, бороться с ней, но главное - нужно ее осознать. И это я уже сделала.

Боль очищает.