"Курский вокзал, реконструированный в 1970-е годы, выглядел как архитектурный манифест, возвышавшийся над страданиями"

До сих пор так же выглядит.

"Когда пытаешься решить проблему такой гигантской, неизмеримой, сверхъестественной сложности, как проблема приватизации, простое и глупое решение о раздаче 150 миллионов ваучеров всем гражданам и предоставлении им права вложить их во что они захотят представляется чрезвычайно примитивным. Это привело бы к гигантским диспропорциям. Миллионы людей получили бы что-то бесполезное, а некоторые получили бы что-то фантастически ценное. Миллионы людей были бы крайне недовольны и разочарованы и тому подобное. Диспропорция между сложностью проблемы и простотой решения была слишком велика"

Так. Книга Хоффмана достаточно специфическая. С одной стороны - она очень интересно рассказывает, как начинали олигархи, Чубайс, Лужков, как их идеи формировались в Советском Союзе восьмидесятых и как они поднимались на горбачёвской Перестройке.

С другой стороны - книга откровенно антисовесткая, рисующая СССР империей зла, где люди едва-едва выживали, а олигархов - отважными героями, воющими с системой ради светлого рыночного будущего. Лужков рисуется почти Лениным. Нуачо, оба в кепках, оба участвовали в смене экономической системы в столице.
Автор почему-то (понятно почему) описывает дефицит, присущий перестройке и девяностым, как свойства застойных времён.

Короче, читать только в шапочке из фольги, пропуская мимо ушей личные взгляды автора, которые вообще никак к делу не относятся, но читать можно и интересно, так как материал собран хороший, рассказывается бодро.

Что мне отдельно интересно, что наши доморощенные прогрессивные реформаторы начитались книжек про красоту и величие "руки рынка", но при этом совершенно пропустили мимо ушей всё, что касалось олигархии и бандитизма Англии, США, Японии. По факту рыночная экономика вполне могла разумно сосуществовать с плановой, но у нас как обычно фанатики вели войну с фанатиками. Фанаты Маркса и Энгельса с Чубайсами, и совершенно не было никого между ними.
Точно такую же ситуацию я видел в 1917. Ничего не изменилось, и, видимо, и не изменится никогда.

Россия - страна популистов. Ты должен бросаться лозунгами, ты должен воевать с гравитацией и ломать границы пространства и времени - и тогда ты сможешь вести свою политику в России.
Нам не нужны изменения к лучшему - мир вокруг и так не плох, и даже если он плох - нам он в целом ок.
Нам нужны вожди и символы.

И это с одной стороны печально.
С другой - нужно признать, что мы таковы. И вы таковы.
Таков наш народ. Таков я.

-----

Очень интересно автор рассказывает о Лужкове. К примеру, пишет, что тот работал до тех пор, пока не принимал всех людей, пришедших на приём, и при необходимости сидел на работе до утра.

"“Взяточничество унижает меня, — говорил мне Гусинский. — Оно означает, что я либо делаю что-то, о чем не могу сказать открыто, что я мошенник, либо деньги у меня вымогают насильно. Это значит, что я боюсь и поэтому откупаюсь”."

"По словам Чубайса, было бы иллюзией считать, что изменения могут происходить “мягко, медленно и безболезненно, так, чтобы все были довольны"

Книга даёт интересное замечание, что возможно, ну сначала стоило сохранить полицию, разведку, кгб, и уже после этого начать приватизацию? Ну, чтобы попытаться избежать совсем сваливания страны в феодализм.
С другой стороны, ситуация была такова, что ни горбачёвское правительство, ни тем более ельцинское уже не могло вообще никак держать контроль сверху. Самоорганизоваться на местах с личными армиями и потом объединиться наверху - была единственная возможность для страны.

"Они предложили второй план, известный как “Вариант 2”, в соответствии с которым 51 процент каждого предприятия передавался тем, кто на нем работал, а остальное продавалось покупателям со стороны или оставалось у государства. Чубайс был категорически против этого, опасаясь, что работники предприятий сохранят существовавшее положение вещей. Если весь смысл заключался в создании нового поколения эффективных собственников, как можно было рассчитывать, что ими станут все те же старые, уставшие директора советских заводов?"

Это всё конечно не имело смысла, так как в результате заводы всё равно захватили бандиты, поубивав тех, кто не согласился.

"Но в тот период Чубайс был предан своей идее. “Каждое предприятие, вырванное у государства и переданное в руки частного владельца, было шагом на пути к уничтожению коммунизма в России, — сказал он мне. — Именно так мы оценивали ситуацию, и это не преувеличение. Каждый новый день нашей работы обеспечивал приватизацию еще десяти, двадцати или тридцати предприятий. На том этапе не имело значения, кому доставалась собственность. Было совершенно не важно, готов ли человек к этому”."

Печально.

"Дженнингс был поражен, когда приехал в Москву и увидел, что всю Россию собирается распродать “крошечная группа людей, опираясь на крошечные обрывки законодательства”."

"Я сидел в торговом зале и вдруг увидел у своего стола всех директоров-распорядите-лей. “Билл, — сказали они, — ты, оказывается, занимаешься интересными вещами. Можешь купить для нас акции ЛУКойла?"

"Окажутся ли новые собственники более эффективными, чем советские хозяева? В конце периода массовой приватизации, в середине 1994 года, наблюдалось много опасных признаков. Рожецкин проехал по российской глубинке, посмотрел на заводы, и оказалось, что многие собственники, с которыми он встречался, не были заинтересованы в развитии так дешево купленных ими предприятий. Вместо этого они занимались выведением активов и выкачиванием денежной наличности. Идеи о приобретении навыков корпоративного управления, о дисциплине и об эффективных собственниках казались чем-то далеким, едва зарождающимся.
Но Чубайса это не беспокоило. Уроки управления и собственности будут усвоены позже. Если собственники плохие, они разорятся. “Только и всего, — говорил он. — Если и второй собственник плохой, он тоже разорится. А если хороший, то не разорится”."

О том, что к третьем собственнику там уже будет нечему разоряться - он не подумал.

"Самая страшная денежная катастрофа — гиперинфляция, — утверждал он спустя много лет. — Она приходит, когда общество, полностью утратив доверие к национальным деньгам, начинает быстро от них избавляться, покупая все, что только можно"

"Советские лидеры периодически конфисковывали сбережения населения, чтобы ликвидировать излишки рублей, накопившихся потому, что нечего было покупать. Последняя конфискация, произведенная премьер-министром Валентином Павловым, была еще свежа в памяти людей. В 1991 году он неожиданно объявил об изъятии из обращения пятидесяти- и сторублевых банкнот."

"Не было никакого смысла заниматься инвестиционной деятельностью, — говорил он, — когда можно сходить в баню с приятелем из Министерства финансов и получить от них боо миллионов долларов"

Книга очень интересно описывает противостояние Лужкова и Чубайса, в котором Лужков не позволял (и не позволил) провести в Москве приватизацию, фактически сделав себя королём города-государства, лично приватизировав весь город под себя.

Ещё очень интересно описывают, что канал НТВ Гусинского был первым крупным предприятием, созданным с нуля, а не базирующимся на советских ресурсах.

Залоговые аукционы, которые фактически подарили страну олигархам, объясняются борьбой демократов с коммунистами. Они фактически заменили таким образом старых директоров заводов, которые угрожали вернуть советскую власть, на олигархов. Как обычно в этой войне бобра с козлом о стране вообще никто не думал, это были просто фанатики разных систем, при том, что для эффективного управления очевидно социалистическая система должна была работать вместе с рынком.

"Чубайс, по его словам, “может заслуженно считаться создателем системы “коррупция в защиту демократии”. В последующие годы при Ельцине она стала нормой: “Стоит только попробовать, и вам понравится”, — отмечал он"

"Я неоднократно публично заявлял, что предпочту труп Ельцина Зюганову. К сожалению. Это был мой выбор"

"“Я считаю, что власть и капитал неразделимы”, — сказал мне Березовский в декабре. Потом он замолчал. Березовский, в деловом костюме, накрахмаленной белой рубашке и галстуке, говорил со мной в маленьком кабинете в клубе ЛогоВАЗа. Он обдумал то, что только что сказал, и внес поправку. “Я считаю, что возможны два типа власти, — сказал он. — Власть идеологии или власть капитала. Идеология сейчас мертва”. Новой властью был капитал. “Думаю, что если что-то выгодно для капитала, то это, само собой разумеется, выгодно для государства”. Другими словами, олигархи укажут России путь."

"Подход Путина к олигархическому капитализму в течение первого года состоял не в том, чтобы изменить систему. Он хотел лишь взять ее под свой контроль."

Дочитал. Замечательная монументальная книга, подробно и доходчиво рассказывающая от трансформации России в девяностых годах. Рекомендую.

Дальше по списку - "Взорванная жизнь: Кремль и российско-чеченская война." Хасбулатова

upd: Хасбулатова надо покупать и ждать, пока книжка придёт в Питер, так что временно его пропускаю. Далее - покурить Триз - теорию решения изобретательских задач