Книга 1959 года, что вообще рановато на мой вкус.

Автор сразу резюмирует свою книгу, вот сразу видно немца пятидесятых:
"1. 1450—1550 годы – век творцов, ставший свидетелем изобретения и возникновения практически всех принципов, характерных для современной печати.
2. 1550—1800 годы – эпоха консолидации, которая развила и усовершенствовала достижения предыдущего периода преимущественно в консервативном духе.
3. С 1800 года по настоящее время – период огромных технических свершений, радикально изменивший методы производства и распространения печатной продукции, а также традиции производителей и читателей."

Первые печатные издания назывались инкунабулами.

1399 (примерно) - рождение Гутенберга
1440 - находясь в политической ссылке Гутенберг экспериментирует с печатью. Он не единственный это делает.
1450 - Гутенберг считает, что его печатный станок достаточно докручен, чтобы начать зарабатывать на этом
1455 - все имущество Гутенберга изымается за долги и достается Шефферу.

Гутенберг успевает напечатать Библию, как всем известно, но так же и Католикон - учебник грамматики.

На последней странице Католикона написано:
"Помощью Всевышнего, волею которого языки младенцев становятся красноречивы и который часто открывает смиренным то, что скрывает от умудренных, эта благородная книга Католикон отпечатана и закончена без калама, стила или пера, но благодаря чудесному согласию, соразмерности и гармонии пуансонов и литер в год от Воплощения Господня 1460-й в славном городе Майнце знаменитой германской нации, коя милостью Божией удостоена предпочтения и превознесения прежде всех наций земли столь возвышенным гением и щедрыми дарами. Посему да славится Святой Отец, Сын и Святой Дух, Господь триединый, и ты, Католикон, возвеличивай церковь и не переставай восхвалять Святую Деву. Хвала Господу"

Интересно, что станок Гутенберга было настолько хорошо сделан, что просуществовало практически изменений как минимум до девятнадцатого века, то есть четыресто с лишним лет. При этом сам Гутенберг кроме двух книг (одна из которых под вопросом) ничего на ней не напечатал, и вообще вскоре ослеп.

Главный апгрейд в печатном производстве сделанный Гутенбергом - появление наборной печати, позволяющее конструировать страницу из отдельных букв. Фактически до ее появления печатные книги были на первый взгляд малоотличимы от рукописных. (Они были.)

Все это кстати, и в том числе наборные шрифты - было известно в Китае еще с шестого века как минимум. Это на самом деле интересный вопрос, почему Китай при всей своей мосчи не сумел шагнуть из средневековья в новое время. Есть известное рассуждение Фейнмана о том, что бы он хотел сказать предкам, если бы у него была возможность отправить в прошлое всего одну фразу. По его мнению - ключевая мысль это "внутри всего есть еще что-то". Я не знаю, что бы это дало древним людям, на мой взгляд ключевая идея, к которой пришли в Европе, но не сумели в других частях света - это концепция эмпиризма. То есть познания через предположения и цепочки опытов.

С другой стороны я думаю что одной этой концепции было мало - требовался набор централизованных полунезависимых цивилизаций, объединенных торгово-промышленными надгосударственными организациями и с значительным городским населением (за что нам надо благодарить в первую очередь католическую церковь).
То есть Китай был мощной цивилизацией, но он был обособлен, и это в первую очередь стало корнем его проблем. Впрочем я вот-вот уже дойду до его истории, и тогда посмотрю насколько верны эти догадки. В конце концов рядом с Китаем была же Средняя Азия, Корея, Япония мало ли что еще. Почему они не могли быть азиатским аналогом Европы?

Ок, назад к книгопечатанию.
Автор замечает, что не изобретение Гутенберга подтолкнуло массовую печать, а ровно наоборот - массовое коммерческое переписывание текстов и размножение их стало толчком для изобретателей, заставивших их искать методы удешевления процесса.
Так же печатный станок сам по себе был комбинацией более ранних изобретений: в основе печатного пресса лежали устройства для выжимания вина, литеры использовали стеклодувы для автографов и авторских знаков, бумага пришла из Китая, как и сам общий принцип.

Единственное реальное изобретение Гутенберга/Шеффера - сливолитная форма, позволяющая изготавливать литеры одинаковой, до миллиметра, длины, гарантированно достающие до бумаги при печати, но при этом не пробивающие ее.
Это же было первым применением "теории взаимозаменяемых частей".

Ок два изобретения - так же ему требовалось изобрети типографскую краску, которая значительно отличалась как от чернил, так и от китайской краски (потому что в Китае литеры были деревянные, а не металлические).

В 1468 году (Гутенберг уже пятнадцать лет как умер) печатные станки распространились по всей Европе и церковь резко решает их контролировать, очевидно заметив угрозу в свободном книгопечатании.

Почти все первое столетие печатные книги намеренно выглядят как рукописные, потому что потребители не хотят покупать ничего необычного, и только с 1480х массово распространяются характерные печатные шрифты.
Далее развитие печатных шрифтов идет вплоть до 1520х годов.

Далее печать активно распространяется, ложась в интересную нишу - образованных бедных людей. То есть у человека должно быть достаточно денег, чтобы научиться читать книги, но недостаточно, чтобы оплачивать труд переписчика. Печатные книги этого времени выглядят значительно хуже рукописных, то есть требуется потребитель, готовый пожертвовать качеством ради цены.
Таким образом из Германи центрами книгопечатания становятся Франция, Италия, Испания и ганзейские города. Так же конечно таким центрами становятся аббатства и монастыри, которым постоянно нужны индульгенции в огромных количествах.

Автор подробно описывает развитие печати в отдельных городах. Мне это не интересно.

Печать сильно способствовала появления национальных государств, так как было дорого и неудобно печатать и распространять книги на местных наречиях - таким образом повально пошла унификация национальных языков (до этого таким универсальным языком была латынь, но опять же печать страшно по ней ударила). Собственно шестнадцатый век это время умирания латыни, которая все сильнее становилась чисто уделом церкви.

Интересно, что нам кажется что это чисто вторичность русского языка - что он постоянно (за исключением времени советской изоляции) был какбы вторым, и любой образованный человек должен был кроме него знать еще английский, французский или немецкий (в разные периоды). Но и сами эти языки были долгое время вторичными по сравнению с латынью.

Так же интересно, что из европейских языков, первый победивший латынь был английский (что конечно совпадало с реформацией).

Большая глава про отношения печатников с издателями.

Первыми печатными бестселлерами были Кентерберийские Рассказы (я их пытался читать это по современным меркам муть) и Парцифаль (роман про Короля Артура).
Средний тираж книг того времени - 200 экземпляров.

Первый супербестселлер - "О подражании Христу" (религиозный трактат от прото-реформаторов). Оно долгое время было второй самой читаемой книгой после Библии.
Далее голландские "Пословицы" и "Разговоры запросто" (и то и другое фактически анекдоты, или скорее басни). Далее "Похвала глупости" (антицерковная сатира).
Все это церковь скоро включила в список запрещенных книг, что значительно повысило тиражи. Кстати я листал этот список и меня поразило, насколько он маленький, за полтысячи лет.

Первым популярным автором (не считая Моисея и Мухаммеда - короче популярным живым автором) был Эразм. Это критик церкви, один из идеологов Возрождения, при этом он ненавидел лютеран. Выражаясь советским языком, Эразма можно считать "критиком справа", в то время как лютеране были скорее левые.

Глава про титульные листы.
Глава про иллюстрации.

Далее 1550-1800.
Книжный рынок вырастает настолько, что отдельные компании занимаются печатью, другие изданием, третьи книготорговлей. Центральным звеном, указывающим остальным что делать становится издатель. Возникают независимые профессиональные авторы, это становится профессией. Возникает периодическая газетная печать.

Набор глав про шрифты.
Снова разбивка по странам-городам.
Глава про меценатов.
Где-то к этому моменту мне становится не интересно.

Нет, ну неплохая книга так-то, хотя структура вызывает вопросы.