Хочется спать, руки сбивчиво пытаются заниматься дизайном... Клюю носом. Так поздно лечь спать надо уметь.. Но так много секса еще надо было захотеть. Что он бывает еще и вот настолько охрененным невозможно заранее узнать )))))

.

Со множеством ласковых лучиков,
Любовь - огромная солнцевинка
Лепесточки игриво закручены –
а Солнушка светится по срединке ))

Оказывается в настройках подаренного мне дневника, был запрет на коментирование. Если у кого-то вдруг возникнет желание это сделать, то все запреты я отменила ))

Я блондинка, а не грубая бабища,
Нет в руках ни веника, не лома,
Я горчичный бред духовной пищи
не гожусь я в качестве облома ))

Не блещу логическим мышленьем,
Лучше я к обеду выйду в черном,
Насладясь единственным мгновеньем,
Тети Дуси логикой топорной.

Посмотрюсь я в зеркала лукаво,
И пойду к снегам и листопадам,
Где налево, я пойду направо
Грациозным атомов распадом.

И когда в ларьках у магазина,
Промелькнет божественным сияньем
Голубая роза – тетя Зина,
Интеллектом споря с мирозданьем.

Я укроюсь в ветренной лощине,
В Кордильерах сразу возле дома,
Слушая как спорят о мужчине -
Короле логического лома.

Безумные выходные. Над нами прошел мелкий бес в белом плаще с кровавым подбоем. Древний рим, в маленьких комнатках расстелил парчу и рассыпал жемчуг. Устрицы мидии, креветки, пиво, закуски. Полногрудая кабатчица намазывает маслом хлеб. Смех безумных друзей заполняет до краев сосуд в котором варится каша общения, сексуальности и дискуссий которые вспыхивают как пламя, а потом текут как вода омывающая свои берега так как буд-то руки гладят плечи, навевая на голову сон.
Яркий, безумный, горький, капризный он смотрит прямо мне в душу, без волнения, без понимания, но с таким рвением, устремленным вперед, что тонкие искры играют с нами в прятки. Милая, добрая, сильная, домашняя, отзывчивая жена признавая в близи себя мой тон, говорит мне приятные вещи.
Мы все зачерпываем глину и каждый делает свое "шлеп", собирая облик достойный остаться во дворе девятиэтажки, не знающий ни слова по русски.
И если кто-то что-то добавит, то только он. Обмокнет кисть в истому и в ласку, проведет ей по центру щемящему грудь и ляжет рядом на подушки, отражая свой свет в зеркалах.
А серым утром опять механизм оболочек, повторение мелких шагов на север. И под железным панцырем, охраняющим нежное sensitiv от агрессивной и пустынной среды повседневных будней мы продолжим недавний бег ярких красок затуманеных легкой дымкой пригревшихся в тепле выходных оттаявших душ.
Если кто-то стучится снаружи, предлагая принести тебе боль, нет времени ему отвечать, потому что нет времени плакать.