Пыталась выяснить, есть ли в иудаизме ад и переселение душ. Мнения разделились.

Ультрарелигиозная Лиора сказала, что переселение душ есть, и что души, у которых особенно много грехов, "разделяются" на две, чтобы не так тяжело было исправлять карму. Про ад надо у нее будет переспросить, точно помню какую-то клоаку, где в кипящем смраде сидят грешники.

Вполне компетентный мой приятель Асаф, который недавно снял кипу и перешел на светскую сторону... кстати, его к этому опять толкнул Янив, поэтому и зашел разговор об аде. "Гореть тебе, - говорю, - в аду синем пламенем, за то количество религиозных, которых ты совратил." (Он всех своих двоюродных братьев и сестер наставил на путь хм... неистинный, рассказав им басню про кролика и пещеру, где-то я об этом писала). На что Янив возразил: "По еврейской религии ада нет". "Как нет? - удивляюсь. - А что же есть? Чем запугивают грешников?" "Тем, что не попадешь в рай." (Тоже мне, напугали) Асаф, как более компетентный, возразил, что хотя в Торе ада нет, но в Гмаре и комментариях "не рай" рисуется, как достаточно неприятное место. Еще он объяснил, что для того, чтобы попасть в рай, имеется "балловая система". Сделал "мицву" (богоугодное дело) - набираешь очки, в зависимости от его важности. Согрешил - очки снимаются. И с чем пришел к суду, с тем и будешь жить вечность. Как в банке - сколько денег накопил, с тем и пришел, больше не будет. Я обрадовалась, потому что по этой схеме выходило, что все евреи от средней паршивости и выше автоматически попадают в рай. Но Асаф меня разочаровал, сказав, что имеются какие-то "аннулирующие" грехи, которые автоматически стирают все очки. Например, зажигание огня в субботу. "А те, кто наполовину украинец?" - с надеждой спросила я. "Ты со стороны папы украинка, - злорадно напомнил Янив, - так что будешь вместе с нами, в "не раю" мыкаться..."

В иврите почему-то люди часто позволяют себе неточности, особенно, поотношению к заимствованным словам и иностраным именам и фамилиям. Это происходит из-за специфики языка: без никуда, точечек, означающих гласные или меняющих глухие согласные на звонкие, иногда трудно понять, как же читается слово. Среди наших русских ходит немало баек на эту тему, "великий русский поэт Фошкин" ("п" и "ф" пишутся одинаково, "о" и "у" - тоже", так что "Путин" = "Фотин"). Ну и такая расхлябанность становится нормой, неправильные слова приживаются и т.д. Меня это выводит из себя.

Например, пришел утром мой босс Барух в кухню, где мы все пили кофе, руками размахивает, и выпаливает:
- Всем нужно срочно ехать в Эйлат, там сейчас фламенко!
(немая пауза, все размышляют, зачем переться в Эйлат, чтобы посмотреть фестиваль фламенко, который на любителя). Я осторожно спрашиваю:
- С каких это пор ты стал таким фанатом фламенко?
- Я вчера катался на велосипеде, - объясняет Барух, - а в водоеме недалеко от моря в воде сидели фламенко! Все было в розовом!

На долю секунды у меня в голове промелькнула картина: женский танцевальный коллектив в розовых платьях, с розочками за ухом, по пояс в воде и задорно исполняет что-то среднее между цыганским танцем и водным поло. Потом я догадалась:
- ФламИНГо?
- Ну да, я ж и говорю - фламенко! Они летят в Эйлат и остановились на водоеме отдохнуть...

Недавно его жена попала в аварию. Мы все волновались и то и дело звонили в больницу. Разговариваю с Барухом:
- Как там Нили?
- Плохо! Я сейчас с ней, мы делаем рентген, сломана "мифрекет" (шейный позвонок)!

Мы все в ужасе.
Потом оказалось, что он хотел сказать "мифрак"(сустав, локоть). Тоже приятного мало, но есть большая разница между переломанным шейным позвонком или локтем...

Орен тоже может сказать что-то вроде "пилософ", или "пестиваль", я всегда машинально исправляю. Зато у русских - другая проблема, буква "h". Я до сих пор не всегда помню, когда нужно русскую букву "г" менять на легкое придыхание, а когда она остается сама собой.

Дворовые коты научились вламываться в дом, открыв дверь в кухне, если она не закрыта на задвижку. Один из котов забирается на стоящий снаружи стол и нажимает лапой на ручку, в то время как еще один вбуравливается мордой в образовавшуюся щель, а еще двое помогают ему, ломясь в дверь "плечом". Если б сама не увидела, не поверила бы. Всем раздала оплеухи.

Есть такая музыка, когда все время проверяешь, не звонит ли мобильник.
А еще есть такая музыка, когда кажется, что где-то недалеко пищит голодный котенок.

Мама с Аликом вернулись из Китая и привезли Мишельке разные штуки: танцующего слона, у которого из хобота идет воздух, а в воздухе плавает сам по себе шарик, кукольный театр, крокодила с "гнилым" зубом, на который нажмешь, а он тебя пастью хлоп! Еще ботинки с лампочками, маленькую китайскую школьную юбочку, ворох хлопчатых сарафанов - много, много всего.

Комичная история произошла с ними в Сиани, в пещере с терракотовыми воинами. Их группа рассматривала фигурки вместе с остальными туристами, а между ними вертелись китайцы и пытались им что-то продать, открытки там, сувенирчики, например, 600 воинов армии Цинь величиной с шахматные фигурки или портрет императора Шихуанди. Один продавец просто по пятам ходил за Аликом и все ныл купи, да купи, так что Алик уже почти купил открытку, только, чтоб от него поскорее отделаться. И вот когда он уже полез за деньгами, вдруг чувствует, что-то не то, глядь, а видеокамера-то и куку! И продавца нет!
- Беги за ним! - закричал Алик маме.
- За кем? - удивилась мама.
- За китайцем с видеокамерой!
Мама собралась было бежать, но вокруг было довольно много китайцев с видеокамерами, и она растерялась. Поэтому они с Аликом пошли к гиду и нажаловались. Гид переполошился и немедленно позвонил в полицию. Пока полиция ехала на место преступления, унылые мама с Аликом гуляли между молчаливыми воинами и размышляли, что же делать. Алик в уме уже прикидывал, какую новую камеру ему больше всего хочется, а мама - как бы получше содрать страховку. И вдруг Алик почувствовал, как его легонько хлопнули. Машинально он схватился за плечо и с удивлением обнаружил на нем ремень видеокамеры, которого не было там секундой ранее. Камера тоже была, причем в полном порядке. Алик обернулся, но сзади уже никого не было.



"Ой!" - подумали мама с Аликом и побежали к гиду отменять полицию.
- Нет, это еще хуже! - объявила полиция, - потому что раньше это была кража, а теперь - разбой! Вам придется приехать в полицейский участок давать показания!
Пришлось ехать, гид тоже поехал, вместо переводчика.

В полиции их внимательно выслушали, но полчаса мурыжили, потому что не могли найти полицейского, который умеет писать, чтобы составить протокол. В конце концов, вызвали одного из дома, он приехал, быстренько написал нужные иероглифы и уехал домой. "Теперь они еще час будут искать полицейского, который умеет читать!" - шепнул Алик маме.
но читать не пришлось.
- Вас вызывают на опознание! - сказал Алику гид.
И дальше было, как в кино: комната за стеклом, а возле стены стоят, подсвеченные, 15 китайцев. Алику предлагалось опознать, кто именно с ним разговаривал. Он долго смотрел на них, но, кроме роста, так и не смог обнаружить никакой разницы. Тем все и закончилось, а группа ихняя пока ждала в терракотовой пещере, крепко вцепившись руками в свои камеры. Повезло, короче. Видимо, такая старая у Алика модель видеокамеры, что даже на китайском черном рынке ее никак не сбагрить.

Учила израильтян на заседании поговорке "семь раз отмерь, один отрежь". Реакция была какая-то странная: все поголовно подумали про брит-милу.

Очень интересное письмо, которое я получила от своего бывшего одноклассника и выкладываю с его разрешения. Только имена и фамилии изменила, а то мало ли...

Привет Лена.

Достаточно странно писать тебе снова, в особенности после полугодичного перерыва. Если честно, то я догадываюсь, что тебе уже давно, мягко говоря, не до меня, и уж тем более не до моих писем. В свое оправдание хочу заметить, что так уж сложилось, что «чукча не писатель чукча читатель». В любом случае я не настаиваю на немедленном прочтении сего опуса и тем более не претендую на ответ. Суть данного мыслеизвержения в том, что выставлять себя на показ я не люблю, а на фоне твоих похождений молодости мне захотелось немного рассказать и о своих приключениях. Кроме того, если мой склероз мне не изменяет, тебя в некоторой степени интересовали (хотя лично мне не понятно почему) мои откровения, поэтому…

Я думаю, ты не забыла одного из наших общих одноклассников, а именно Василевского Андрея. Достаточно умный и оригинальный товарищ, жаль только, что выбрал он себе тернистый жизненный путь с казенным домом. Однако, в далеком 96-м, у него не было серьезных неприятностей с законом, да и человеком он был абсолютно вменяемым. Наша школьная дружба продолжала идти накатанной дорожной, хоть и несколько выродилась в немногочисленные совместные пьянки, а так же выезды на моей машине по довольно скользким делам Андрея. На тот период своей жизни, Андрей познавал многогранный мир секса исключительно через сервис «бытовых услуг». продолжение

У Баруха новая помощница, Ракефет. Она рассказала, что два или три года назад она начала ходить на курсы самопознания. И вот однажды на парковке возле курса ее сбила машиной девица по имени Керен Ор (Луч Света). Потом Ракефет долго восстанавливалась, и у нее было много времени подумать про самопознание и все остальное. А Света Луч оказалось стервой, каких мало.

Мишель сказала сегодня воспитательнице:
"Думай, что говоришь!"



Говорю ей:
"Мишель! Ты не представляешь, как я тебя люблю!"
"Почему?" - пожимает она плечами, - "Представляю!"



Никак не хотела учить буквы, быстро теряла интерес. Наконец, я догадалась, что нужно сделать: поставила диванчик, посадила всех ее любимых кукол: Чебурашку, Пузю, Микки-Мауса, Артемона (с тех пор, как Мишель сходила в театр на "Буратино" все собаки называются Артемон), поставила доску и спрашиваю: "Кто хочет играть в школу?" Угадайте, кто сразу прибежал, выкрикивал слоги и буквы лучше всех и был первой ученицей? Нет, Пузе и Чебурашке тоже кое-где удалось ввернуть слово-другое...



Играет с мамой в кукольный театр. Ставится, разумеется, "Буратино". Мишель играет за бабульку, мама - за всех остальных.
Мальвина: - Бабушка, спрячь меня! За мною гонится Карабас-Барабас!
Бабулька: - Холосо! Пьяться!
Карабас-Барабас: - Где она?! Где эта девченка Мальвина?!
Бабулька: - Вот она!!!

Мама объясняет, что бабулька должна прятать и защищать Мальвину и не отдавать ее Карабасу.
Мальвина: - Бабушка, спрячь меня!
Бабулька: - Пьяться!
Карабас-Барабас: - Где эта Мальвина?!
Бабулька: - Вот она! Только я ее тебе не отдам!

Мама пытается объяснить, что нельзя выдавать Карабасу, где Мальвина. Мишель кивает. Заход по новой.
Карабас-Барабас: - Где Мальвина?!
Бабулька (неуверенно): - Э-э-э... тут она... спьяталась. Но ты уходи, Карабас!
Другая Куколка: - Бабуля, спрячь меня! За мною тоже Карабас гонится!
Бабулька: - Э, неть! У нас тут только Мальвина! А ты давай, уходи к Карабасу!

Японка сегодня насмешила. Она перед поездкой в Грецию выбирала себе солнечные очки. Жаловалась:
- Я все очки в магазине перемеряла! Ничего не подходит! Продавщица мне говорит: "Я могу помочь?" Да, говорю, помоги - вырасти мне нос! Купила вот, смотри, в конце концов - Дольче Габбана. Только они у меня вместо носа на щеках сидят!

Мишель очень смешная.
Даю помидорчик, хватает, начинает жевать. Строго спрашиваю:
- Что надо сказать?
- Приятного аппетита, Мишель!



Рассказывает воспитательница. Мишель сходила на горшочек и никак не может натянуть трусы. Зовет:
- Валюша! Помоги!
Воспитательница занята с маленькими и отмахивается:
- Секунду, Мишель!
Мишель не отстает:
- Валюша! Помоги надеть!
Та возится с малышами:
- Секунду, Мишель...
Мишель строгим голосом восклицает:
- Валентина! Сейчас же научи меня надевать трусы!

Карен мне рассказала, что у них на телевидении (она работает на Немецкой Волне) каждую ночь есть выпуск новостей, который записан заранее, потому что нет диктора. И каждый раз диктор должен записать (трагическим голосом): "Ну а теперь грустные новости: скончался Фидель Кастро" "...скончался Ариэль Шарон" "...скончался Римский Папа". Еще заготовлена ретроспектива с фотографиями и видео из их жизни. Как-то раз кто-то уже проспал, и диктор случайно сообщил о кончине Фиделя Кастро в прайм-тайм Южной Америки...

Окна моей комнаты в студии смотрят во двор лечебницы для наркоманов. Обычно наркоманы тихи, и только раз в день происходит рутинный скандал, когда наркоманская собачка, уныло слоняющаяся без поводка по двору, вдруг оживляется и пытается загрызть собачку дамочки напротив, которая выходит на свой ежедневный попис (собачка выходит, не дамочка). Собачий лай и грызня, дамочкин визг: "Я вам еще покажу, я на вас в суд подам!", видимо, вносят приятное разнообразие и оживление в жизнь выздоравливающих наркоманов, скучающих между лекциями о вреде героина и кружком лепки из пластелина.

Но сегодня с утра в лечебнице, наверное, день открытых дверей, поэтому то и дело раздаются громкие фальшивые песнопения. Почему-то поют наркоманы песни патриотического оттенка, вроде "Золотого Иерусалима" и "Отдать" Боаза Шараби. Работать в таком шуме, если честно, довольно сложно.

Кружок
Моя мама расспрашивает Мишель:
- А что вы в садике делали? Кушали?
- Кушали.
- А играли?
- Играли.
- А кружок был?
- Был.
- А какой?
- Круглый!

Евгений Онегин
Бабушка смотит по телевизору свою любимую оперу "Евгений Онегин", я рисую на диване, а Мишелька крутится рядом.
- Смотри вот, - говорит бабушка, - здесь Татьяна - такая красавица. А то в Минске в оперном театре была такая Татьяна - ого! в три обхвата! И рыжий Ленский. Хотя у Пушкина ясно написано: "И кудри черные до плеч"... Видишь, Мишель, тетя любит дядю, пишет ему письмо. И песенку поет. А дядя на нее - ноль внимания...
Мишель подумала и сказала:
- А я люблю бабушку!

Я решила пойти учить японский. Краткая пробежка по интернету выявила, что курсы японского почему-то в два раза дороже, чем курсы французского. На те ж деньги я вполне могу брать частные уроки. Вчера договорилась встретиться первый раз с учительницей по имени Йоко. Решили встретиться возве Азриели. Японка мне себя описывает: "Ты меня узнаешь - я маленького роста, у меня черные волосы..."

Дженни и Карен говорили по-немецки. Я прислушалась и уловила знакомие слово.
- Швайн, - сказала я, - хрю-хрю.
- Откуда ты знаешь это слово? - удивилась Дженни.
- Русиш швайн! - хмыкнула я.
Никто не улыбнулся, и больше я на тему второй мировой не шутила. Даже в третьем поколении, у немцев действительно есть чувство вины.

В один из израиле-немецких вечеров (Карен познакомила нас с кучей своих друзей-журналистов), мой приятель Саша заметил: "Смотри, их деды жгли наших в крематориях, а теперь мы сидим все вместе, трепемся и передаем косяк. Полвека назад такая картина могла показаться нереальной. Я вот подумал... может, и наши внуки будут сидеть вместе с арабами, курить и трепаться? Хотя сейчас это кажется утопией."

Едем мы к Севе в Нетанию на Матвейкино обрезание. Я веду машину, мама рядом, дядя Воля на заднем сидении, Мишель с куклой в детском кресле. Естественно, опаздываем. Мама туда уже ездила 3 дня назад и утверждает, что дорогу она знает.
- Ты, говорит, только до скоростной трассы доедь, а оттуда я уже помню. Там, значит, как к Игорю ехать - сначала под мост, потом развернуться - и на мост...
Едем. Уже первый въезд в Нетанию виднеется. И мост.
- Здесь? - спрашиваю. - Я к Игорю тут заезжаю.
- Хм, - всматривается в приближающийся город мама.
- Мама, говори скорее - здесь съезжать? Этот мост?
- Не знаю! - признается мама, - и сразу оправдывается - это какой-то новый въезд, они тут все перестроили, не узнать.
- За три дня?!

Проезжаем мост. Спереди виднеется следующий въезд в Нетанию.
- Все, - сокрушается мама, - проехали наш поворот! Это точно он был.
Я, не говоря ни слова, паркуюсь на обочине. Мама удивляется:
- А почему мы стали? Давай развернемся и вернемся!
- И где же мы развернемся? В Хайфе? Какой у Севы телефон?
- Он, наверное, не знает, как к нему доехать, - вмешивается дядя Воля, - у него же нет машины. Давайте лучше Игорю позвоним.

Звоним Игорю. У него все время занято. Машину всколыхивает каждый раз, когда мимо нас проносится очередной лихач. Мишель намекает, что в кресле сидеть не так уж и интересно. В конце концов дозваниваемся Севе. Я объясняю, где мы.
- А, - говорит Сева, - ничего вы не проехали! На следующем съезде - под мост, потом развернуться - и пили прямо по улице Герцель, пока не увидишь слева арочки. До них будет светофор. Так там не сворачивай, сворачивай на следующем - на улицу Смиленски...

Едем.
- Я же помню, - не унимается мама, - что это был не наш сьезд...
Въезжаем на улицу Герцель - главную улицу Нетании. Уж насколько я привычная к тельавивским водителям, Нетания в пятничный полдень - это просто зоопарк, день открытых дверей. Машины рывками перескакивают с полосы на полосу, пешеходы неожиданно перебегают дорогу, иногда увешанные тяжелыми сумками или детьми.
- Ну а отсюда ты помнишь? - спрашиваю маму.
- Конечно, - обижается она, - тебе скоро налево. Куда ты? Становись в левый ряд!
Я становлюсь и вдруг замечаю, что налево будет улица Вайцман. Плавно, но уверенно влезаю обратно в плотный правый ряд, под возмущенные гудки всей улицы. Извините, но я тоже по-зоопарковски уже умею.
- Куда ты! - вопит мама, - налево!.. а, да, хехе. Ну, значит, не здесь, а на следующем.
На следующем - тоже не Смиленски. Какая-то тетка, ловко лавируя между машинами, перебегает дорогу.
- Мама, - прошу, - спроси ее, где Смиленски!
- Геверет! - кричит мама.
Тетка бежит, не замедляя шаг - боится, что ее за пробежку отчитают.
- Где улица Смиленски? - орет мама вслед по-русски.
- А, Смиленски? - лучезарно улыбаясь, возвращается тетка и с украинским акцентом обьясняет, - Так эта ж вам налево! Через один!

Едем. Через один никаких арочек не видно.
- Что за дурацкая манера объяснять? - ругается мама, - Арочки какие-то... Сказал бы: знаете улицу Вайцман? Поле нее - шестой светофор налево... Куда тебя несет опять в левый ряд? А, да... хехе, Смиленски!

Нечего и говорить, что на обрезание мы опоздали. Ну и хорошо, что опоздали. Зрелище не из приятных, скажу я вам!

У моего троюродного брата-программиста Севы родился сын, назвали Матвеем. И вот лежит трехдневный Матвей в колыбели, а Сева за ним наблюдает. Матвей глаза приоткрыл, на папу смотрит.
- Считывает информацию, - шепчет Сева.
Матвей глаза прикрыл.
- Обрабатывает, - объясняет Сева.

я тут просматриваю эту книжку и хихикаю - у Юнны Мориц есть презабавные стихи. Например:

Мальчик шёл, сова летела,
Крыша ехала домой,
Эта крыша не хотела
Спать на улице зимой.
читать подробнее

Коляска на иврите - агала. Мишель очень любит кататься в коляске, и для верности, чтобы мы оба с Ореном ее поняли, называет ее "агаляска".