Потоки вод от отшумевшего ливня…трепет листьев…звенящяя прохлада…волшебство, творимое сумерками…
Это просто зарисовка неподдельного вечера…это просто попытка остановить здесь наступление вечера…окунуться в него - окунуться в себя…закрасить собою прожитый день…чтобы тень стала тенью, а я – собою…


Вроде бы всё так хорошо. Гляжу – небо такое чистое, нежно-блеклое…свежий ветер в лицо…Хорошо-то как!.. Деревья шумом своим успокаивают. Но что-то до такой степени грязное подымается в душе, что даже не осознаёшь что это, и просто хочется выпрыгнуть из окна, сквозь которое ты получаешь и небо, и ветер, и шелест большими манящими охапками…


Иногда становится невыносимо трудно. Но что значит невыносимо? Я живу, я дышу, я – есть. Но что-то сжимается в груди. Вроде бы тебя кто-то ударил. Вернее нет, толкнул. И ты падаешь в грязь, пытаясь понять, что же происходит…


Всё стремится передать что-то. Музыка – шелест листьев. Где же тогда основа, то первое, что передают. Что реальность? Смысл искусства – передача впечатления, переживания. Такие чувства от созерцания ёлки я испытываю, что нужно её нарисовать, чтобы всяк, кто глядел на картину, чувствовал тоже.


Пугливая раненная девочка
Завёрнутая в плед памяти
Укрытая эхом воспоминания,
Страдания и восклицания…
Шатающаяся под грузом миражей
Боящаяся собственных иллюзий
Надеющаяся на луч в глазах
Мне не по себе, что это я

Чернота меня пронзает
Ранит сердце
Убивает
Всё святое
Было мною
Я бегу по мостовой
Живое
Умирает
Я дышу тобою
Холод ветра
Я танцую
Дикий танец
Разрываю
Я в порыве
Жизни
Глянец
И рисую
Эту
Странную
Картину
От судьбы
Подарок
Сердце
И нож
В спину.
Я по каплям
И по крохам
Истекаю…
Из меня
Уходит жизнь…
Я умираю…

Между двух любящих третие- не их ребёнок, а любовь. Она в каком-то роде и похожа на ребёнка, что им даётся. Подарок. Чудо. Безумно больно, когда это умирает, когда ребёнок бьётся в агонии, а ты ничего не можешь сделать...