У меня на работе, когда не занят дизайном можно читать книги на темы близкие к моей работе. Так например "Искусство цвета" Йоханес Иттен. Иттен - один из преподавателей школы Баухаус. Помимо изложения самой теории цвета к этому добавлена оболочка философских рассуждений, а так же история искусств, то есть теория цвета в контескте философии и истории искусств. Основатели Баухауса заложили в программу обучения кардинально новые для своего времени методы и факты для изучения теории цвета и формы, актуальные до сих пор. А так же ими привлекались средства близкие по сути к духовным практикам, таких, как например, медитация. Их заботила подготовка души дизайнера и художника, приведение ее в нужное состояние, которое художник должен найти для себя сам, используя полученные знания.

А еще мои гламурные узоры утвердили сразу, без переделки. То есть переделки могли быть впринципе, потому что, образ того, что хочет заказчик был несколько эффемерным по сути.

в долине смерти топот конский
мой неожиданно бретонский
мой недостроенный дворец
мой нехранитель нетворец

мой ординарный и ничей
мой непонявший ход вес-чей
мой двуголовый двузначимый
мой саботаж неизличимый

мой чижик пыжик не в берете
мой уезжающий в карете
мой непримерный и неверный
мой примитивный ангел скверный

мой ангел медленной длины
чьи аккорды на пюпитре
в чиейной музыке димитри
нет и пол инча для вины

мой ангел мнимой красоты
мой гений чистого уродства
мой персональный гитлер сходства
как будто склеены листы

мой черный чопорный вечерний
мой намечающейся вчерне
мой проступающий едва
эскиз к наброску два на два

мой исходящий из угла
мой ангел черный как смола
мой ангел нежный как скала
мой аварийный ангел зла

мой состоящий из плащей
мой начинающий кащей
мой говорящий и немой
мой ангел ангел ангел мой

мой бедный ангел бедный бедный
куда уходишь ты победный
в дизнев каранте санк и дале
мой ангел павший без медали


(Приблиз. 1991-1992)

Вадим Певзнер

а как по улице майорова
по сторонам глазеют боровы
чего там здорово не здорово
а все ж заветный петроград

и видят хромовые боровы
что на витринах на майорова
что в магазинах на майорова
бельишко выставлено в ряд

а на витрине пояс грация
а на витрине комбинация
и небо небо петроградское
в ней отразилось сединой

а на витрине декорация
а за витриной кооперация
и небо небо петроградское
в ней отразилось сединой

а впереди чуть чуть печальная
наверняка провинциальная
плывет мадонна нелояльная
над асфальтированной мглой

заштопай дева пояс грацию
заштопай дева комбинацию
заштопай небо петроградское
адмиралтейскою иглой

царица может быть и замужем
но так небрежно и так набожно
скользит по жесткой жадной набрежной
не замечая мостовой

и в этом медленном скольжении
и в остановках и движении
ни пол намека на сближение
ни поворота головой

прощаясь с набережной зимнего
и глядя с берега бензинного
на колизеи магазинные
над петропавловской рудой

она минует бакалейную
ее уносит население
туда где небо юбилейное
почти сливается с водой


(Приблиз. 1979)

Вадим Певзнер

Никита Рязанский
Строил город, и ему не хватило гвоздя.
Никита Рязанский
Протянул ладони и увидел в них капли дождя;
Никита Рязанский
Оставил город и вышел в сад.
Никита Рязанский
Оставль старца и учаше кто млад...

Святая София
Узнав о нем, пришла к нему в дом;
Святая София
Искала его и нашла его под кустом;
Она крестила его
Соленым хлебом и горьким вином,
И они молились и смеялись вдвоем:

Смотри, Господи:
Крепость, и от крепости - страх,
И мы, дети, у Тебя в руках,
Научи нас видеть Тебя
За каждой бедой...
Прими, Господи, этот хлеб и вино,
Смотри, Господи, - вот мы уходим на дно;
Научи нас дышать под водой...

Девять тысяч церквей
Ждут Его, потому что Он должен спасти;
Девять тысяч церквей
Ищут Его, и не могут Его найти;
А ночью опять был дождь,
И пожар догорел, нам остался лишь дым;
Но город спасется,
Пока трое из нас
Продолжают говорить с Ним:

Смотри, Господи:
Крепость, и от крепости - страх,
И мы, дети, у Тебя в руках,
Научи нас видеть Тебя
За каждой бедой...
Прими, Господи, этот хлеб и вино;
Смотри, Господи, - вот мы уходим на дно:
Научи нас дышать под водой...

Б.Г. (с)

Иллюстрация к этой песне - стеб. Но по-моему милый. Аналогия со святой Софией и "Храбрым сердцем" не очевидна, но смешна, а вобще я нарисовала серьезные вещи, но это только если есть желание разглядеть внимательно:-)
А еще отменяет ли серьезность улыбку...? Я думаю только для того, кто решил не улыбаться, когда он серьезен.

Удары сердца твердят мне, что я не убит
Сквозь обожженные веки я вижу рассвет
Я открываю глаза - надо мною стоит
Великий Ужас, которому имени нет
Они пришли как лавина, как черный поток
Они нас просто смели и втоптали нас в грязь
Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок
Они разрушили все, они убили всех нас...

Они пришли как лавина, как черный поток
Они нас просто смели и втоптали нас в грязь
Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок
Они разрушили все, они убили всех нас...
И можно тихо сползти по горелой стерне
И у реки, срезав лодку, пытаться бежать
И быть единственным выжившим в этой войне
Но я плюю им в лицо, я говорю себе: "Встать!"

Удары сердца твердят мне, что я не убит
Сквозь обожженные веки я вижу рассвет
Я открываю глаза - надо мною стоит
Великий Ужас, которому имени нет
Я вижу тень, вижу пепел и мертвый гранит
Я вижу то, что здесь нечего больше беречь
Но я опять поднимаю изрубленный щит
И вырываю из ножен бессмысленный меч.
Последний воин мертвой земли...

Я знаю то, что со мной в этот день не умрет
Нет ни единой возможности их победить
Но им нет права на то, чтобы видеть восход
У них вообще нет права на то, чтобы жить
И я трублю в свой расколотый рог боевой
Я поднимаю в атаку погибшую рать
И я кричу им - "Вперед!", я кричу им - "За мной!"
Раз не осталось живых, значит мертвые - Встать!
Последний воин мертвой земли...

© С. Калугин

Когда играли последние аккорды этой песни, я задыхалась, я была этим воином, я слушала ее как буд-то из последних сил и из последних сил доживала последние секунды жизни... воина

Наверное, когда мы встретились впервые с Дэнушкой нам было так хорошо еще и потому, что если встречаются два человека, которые "убили свою мать" может быть не всегда узнают друг друга на вид, но узнают на ущупь телом и душой, ощупь пространства между ними, обстановки через общение.
Мы никогда ничего не требовали друг от друга, не давали клятв, не выводили обязательств и в награду нам было счастье, не только потому, что осознавая ответсвенность за свои действия ты очень очень постараешься не терять то, чем дорожишь, а это еще и подарок так сказать не объяснимый логикой, то почему нам так хорошо вместе уже больше трех лет. Мы не полагаемся на привязанность которой у нас нет, но нас притягивает радость получаемая друг от друга, объяснения которой пока мы не нашли, да и не очень то искали. Наверное привязанность, как страх потерять то, чем обладаешь, а значит привязан, обременяющая зависимость и дискомфорт в итоге потихоньку бы душила наши чувства или надевало маску пресности и мертвости. Но мы не привязаны, мы счастливы.

Завтра предстоит рисовать гламурные узоры. Посмотрела что есть в интернете на эту тему, наверное я справлюсь:-)
А так я старалась избегать долгое время гламура в дизайне как способа попасть в модную струю и оказаться в нужном русле.
Узоры я люблю, но, как бы, чтобы они были свободны от всего на свете, от моды, от веяний и чаяний.
Но неожиданно задача, ограниченная четкими рамками, приобрела все же оттенок интереса, наоборот. Получается, что раньше я себя ограничивала не попаданием во что-то, в струю, в течение, в направление, потому, что привязываться к общеупотребимому проще простого, а вот вывязаться или отвязаться сложнее. А теперь интересно наоборот, избежав заранее привязанности, что-то познать и изучить. При этом я как бы не буду находиться в этом течении, а различу в нем то главное, что можно пропустить через самое себя и пропущу, а вот то, что делает его общеупотребимым оставлю стоять от меня в стороне, чтобы смотреть, видеть и знать, что вот так, мол и вот так, за что его любят все, так это вон за то и вон за это...

А еще захотелось написать именно сейчас, что я была 4 июля на концерте Сергея Калугина. В моем обожаемом много лет Доме ученых, оставленным в памяти нетронутым новыми впечатлениями в году эдак в 94. Там все не изменилось совсем, только на стенах появились работы детско-юношеского фотоклуба. Та же мебель и обстановка. Ничего не обветшало, та же чистота, тот же запах, там все законсервировано в какой-то очень знакомой тихой красоте и покое. Я думаю, это чувствуются чьи-то заботливые и любящие руки.

Калугин очень впечатлил. Перед концертом этот человек прошел буквально мимо нас и показался обычным и не очень выразительным, как мог бы показаться выразительным Борис Смоляк, например. Да он как будто и старался казаться незаметным. Почему-то при этом вспомнился Арогорн, под серым плащом которого скрывался блеск и сияние настоящего короля по духу и по крови. На сцене Калугин был великолепен без преувеличения. Харизма, необыкновенно сильный вокал и ничем не сдерживаемая страсть таланта настоящего артиста вот то, что приковывала к действу все внимание. А тексты песен необычайно чисты с точки зрения близости к настоящему искусству, как будто не в одном месте не закрыты скарлупкой чего-то ненастоящего. Игра на гитаре очень качественна (чувствуется классическая школа) и вдохновенна, как бы озарена той самой искрой. Разнообразна тематика и в музыке и текстах песен. Лично меня больше привлекла романтическая и психоделическая сторона его творчества, нацеленная на углубление познания чувств и личности человека в контесте его эпохи. А еще, да простит меня кто-нибудь кто любит Сергея вместе с группой, но я была рада, что концерт состоялся при участии его одного и с акустической гитарой. Потому что потом я послушала так сказать електричество в записи.
Вобщем с опозданием, но главное в нужном потоке настроения говорю ему «Большое спасибо!» Он не услышит, но «спасибо» это то что у меня есть для него, мой лучик, такой маленький по сравнению с его светом.
Больше всего понравилась песня «Последний воин мертвой земли».

И возвращаясь к теме непривязанности, затронутой в первой части поста, излагаю здесь текст его песни:

«Убить свою мать».

Горный Китай, монастырь Чжоан Чжоу, век от
Рождества Христова 853-й. Hекто спросил
Лин цзы: "Что такое мать?" -
"Алчность и страсть есть мать, - ответил
Мастер. - Когда
С сосредоточенным сознанием мы вступаем в
Чувственный мир, мир страстей и вожделений, и
Пытаемся найти все эти страсти, но видим лишь
Стоящую за ними пустоту, когда нигде нет
Привязанностей, это называется "убить свою
Мать".


Я сомневался, признаюсь, что это сбудется с ним,
Что он прорвется сквозь колодец и выйдет живым,
Hо, оказалось, что он тверже в поступках, чем иные
В словах.
Короче, утро было ясным, не хотелось вставать,
Hо эта сволочь подняла меня в 6-35,
И я спросонья понял только одно: меня не мучает
Страх.


Когда я выскочил из ванной с полотенцем в руках,
Он ставил чайник, мыл посуду, грохоча второпях,
И что-то брезжило, крутилось, нарастало, начинало
Сиять.
Я вдруг поймал его глаза - в них искры бились
Ключом,
И я стал больше, чем я был и чем я буду ещё,
Я успокоился и сел, мне стало ясно: он убил свою
Мать.


И время стало навсегда, поскольку время стоит.
А он сказал, что в понедельник шеф собрался на
Крит,
Короче, надо до отъезда заскочить к нему - работу
Забрать.
И он заваривал чай, он резал плавленый сыр,
А я уже почти что вспомнил, кто творил этот мир.
Я рассмеялся и сказал: "Hу как ты мог, она же
Все-таки мать!"
И он терзал на подоконнике плавленый сыр,
А я уже почти припомнил, кто творил этот
Мир.
И я сказал ему: "Убивец! Как ты мог, она
Же все-таки мать!"


И он сидел и улыбался, и я был вместе с ним.
И он сказал: "Hо ты ведь тоже стал собою
Самим".
А я сказал: "Hайти нетрудно, он в десятки раз
Сложней не терять.
И будь любезен, прекрати свой жизнерадостный
Бред.
Ты видишь свет во мне, но это есть твой
Собственный свет.
Твоя ответственность отныне безмерна: ты убил свою
Мать.
Изволь немедля прекратить свой жизнерадостный
Бред,
Ты видишь свет во мне, но это есть твой
Собственный свет.
Твоя ответственность безмерна, ты свободен:
Ты убил свою мать".


Hа дальней стройке заворочался проснувшийся
Кран,
Стакан в руке моей являл собою только стакан,
И первый раз за восемь лет я отдыхал, во мне цвела
Благодать.
И мы обнялись и пошли бродить под небом седым,
И это небо было нами, и мы были одним.
Всегда приятно быть подольше рядом с тем, кто убил
Свою мать.
И мы обнялись, и пошли бродить под небом
Седым,
И это небо было нами, и мы были одним.
Всегда приятно чуть подольше быть с тем, кто
Убил свою мать.

Сергей Калугин.

Если в фарш добавить картофельного пюре, а луковицу не нарезать, а натереть на терке, получаются не просто вкусные котлеты, а очень вкусные!:-))
Ну специи, это уже само собой.

Стан Кулинарно-довольное:-)

Сегодня наконец то села дочитать "Палую листву", и дочитала, это потрясающе!
Какой же он все таки... Гений.
Маркес.

Пока читала всю эту красоту, не думала, что еще и увижу в конце столько света.

Спросила ветка у мраморных плит:
Я возле вас здесь сто лет,
Здесь вечный полдень,
А время спит или его вовсе нет?

Мрамор спокоен, за сотни лет
Он слова не произнес,
Хотел он сказать, что его здесь нет,
Но голос ветер унес.

А солнце играло в свою игру,
Чтоб свет показался светлей,
На черный мрамор легли лучи
и черные тени ветвей.

На бликах солнца танец фигур
Немой задает вопрос.
Надменный камень блаженно хмур:
Три дня не носили роз.

Три дня ни цветка, но разве сама
Не видишь не знаешь ответ.
Время закончилось. Знаешь, пока
Времени больше нет.

А солнце спускалось в свою страну
Не зная вопросов дня,
Оно напевало: Пойду ко дну
И нет меня, нет меня.

И ночь наступила и в окнах домов,
Гасили последний свет.
И солнце смеялось:
Здесь нет меня и ничего больше нет.

Бог куриных богов, ловец наших снов.
Наших тайн ларец
Возврати нас к началу времен
и молчи, где настанет конец.

На краю земли, где кипит океан,
Будет Индия самой последней из стран,
Дальше нету пути, Александр.
Дальше Будда и может быть пара богов
практикуют по паре асан.

Изумрудные волны-дубравы шумят.
Перелетные птицы обратно летят,
Возле камня, с которого все началось,
Станет музыкой ветра последний солдат.

И за музыкой мы не расслышим всех слов.
А слова говорят: "Мертвый город -
Это бог всех куриных богов".

А может там была и синяя гусеница, но я не заметила чтобы шел дым, от кальяна:-)

Захотелось выложить здесь эту фотку. Мне на ней шесть лет, девочку, кажется, зовут Лена. Город Сухуми. Фотографировал мой папа)

Стан хорошее

Только в таком обществе, в котором свободному человеку не нужно трудиться, может процветать рыцарство с его неизбежной потребностью помериться силами, с его турнирами. Здесь относятся всерьез к игре провозглашения фантастических обетов о свершении неслыханных героических подвигов, здесь уходят в вопросы гербов и флагов, здесь объединяются в ордена и оспаривают друг перед другом ранг или первенство. Только феодальная аристократия имеет для этого время и испытывает к этому расположение. Этот обширный агональный комплекс идей, обычаев и уставов в наиболее чистом виде очерчивается на средневековом Западе, в мусульманских странах и в Японии. Возможно, еще явственнее, чем в христианском рыцарстве, проявляется фундаментальный характер всего этого в стране Восходящего Солнца. Самурай придерживался воззрения, что то, что серьезно для обыкновенного человека, для доблестного лишь игра. Благородное самообладание перед смертельной опасностью -- для него это все. Словесная перепалка, о чем шла уже речь выше может возвышаться до благородного рыцарского обычая, в котором противники выказывают свое владение героической формой. К этому феодальному героизму относится также презрение человека благородного происхождения к материальной стороне жизни. Японец знатного рода демонстрировал хорошее воспитание тем, что не знал достоинства монет. Японский князь Кэнсин, воевавший с другим князем по имени Сингэн, жившим в горах, узнал, что третий князь, открыто не воевавший с Сингэном, отрезал путь, по которому доставляли соль. Тогда Кэнсин велел своим подданным вдоволь снабдить своего противника солью, написав ему, что находит такой способ экономической войны достойным презрения: "Я сражаюсь не солью, а мечом". Вот еще один случай верности правилам игры.


Йохан Хейзинга

Пастушка Адель прибежала на луг
Ромашкам доверить беседу.
Вчера в ее дом с предложением рук
Явились три юных соседа -
Был Пауль так весел, а Густав так мил,
А Мартин сыграл ей на флейте,
Цветочки, откройте, кто искренним был,
Малютку Адель пожалейте!
Уж вечер настал, и истоптанный луг
Стоит без единой ромашки.

Адель стебелек выпускает из рук,
Сама чуть не плачет, бедняжка;
Еще бы! Ведь Пауль так весел, а Густав так мил,
А Мартин играет на флейте,
И кто из них сердце пастушки пленил,
Адель не поймет, хоть убейте!..
Вот годы промчались, в трактир у моста
Зашли мы узнать об Адели.

Адель вышла замуж и стала толста,
Узнать ее вы б не сумели!
А кто ее муж-то?
Да вон третью кружку
Пьет он под вымя с капустой!
И хоть подойдете,
Вы вряд ли поймете -
Он Пауль, иль Мартин, иль Густав...
Мораль вывожу не за тем, чтоб смутить

Пастушек, невинных бедняжек,
Мне просто досадно по лугу бродить,
Когда он лишился ромашек;
Итак -
Пусть Пауль ваш весел, а Густав пусть мил,
А Мартин отрада для слуха,
Но все же
Три разных дороги
Дадут вам в итоге

Лишь красную рожу да брюхо,
Капустой набитое брюхо!..

Сергей Калугин

Стан веселое

Луной озарились "Хрустальные воды"
Где, детка, сидели мы вдвоем.
Так нежно, так сладко забилось мое сердце.
Ушла ты, не сказала ни о чем.

Люби меня, детка, покуда я на воле
Пока я на воле, я твой.
Судьба нас разлучит, я буду жить в неволе.
Тобою завладеет кореш мой.

Я вор и бандит из преступного мира,
Меня очень трудно полюбить.
Не лучше ль нам сканаться таки по своим хабинам,
Друг друга на веки позабыть.

Ты будешь богата, а может быть счастлива.
Я же нищий бродяга и вор.
В шикарной карете ты проедешь мимо.
И ты не заметишь мой взор.

Я буду лежать на тюремной кровати,
Я буду лежать и умирать.
А ты не приедешь, моя милая детка
Меня обнимать, целовать.

Луной озарились "Хрустальные воды"
Где, детка, сидели мы вдвоем.
Так нежно, так сладко забилось мое сердце.
Ушла ты, не сказала ни о чем.

Из медленного темпа песня переходит в быстрый. Но общее впечатление все равно веселое. Как будто тот, кто поет про себя от первого лица то дико страдает, то вдруг отходит в сторону от страдающего себя, наблюдает и веселится:-)
А еще в ней какая то явная правда жизни. Потому, что если понимать под "тюремной кроватью" несвободу в жизни вобще и зависимость от обстоятельств, то это может оказаться про кого угодно, а не только про заключенного из тюрьмы

Жизнь - злодейка, но я все равно надеюсь, что Анне из витражной мастерской понравится мое портфолио:-)