Сидим на кухне. Кушаем – жена Шамана приготовила вкуснейшие щи и еще какое-то блюдо, которое уже не помню, как называется. Нечто мясное-овощное-маринованное. И с французской горчицей на куске хлеба. Шаман начинает повествование…
- Ну они дураки все же были…
- Кто? – спрашиваю.
- Эти, духи… Вот, помню, сидим мы на кухне с поваром, скучно-о-о… Словами не передать. Поздно уже, а работа есть. На завтрак макарошек приготовить необходимо – приказ… С нами дух сидит. Дурной, как пробка. Но исполнительный. Смотрит на мир распахнутыми глазенками, внимает старшим товарищам. А старшие товарищи – это мы. Вот, значит, повар мне и говорит:
- Скучно что-то, Шаманыч… Придумай что-нибудь…
А что мне остается делать? Начинаю думать. Подзываю, значит, духа:
- Слышь, Андрей, иди сюда. Дело есть.
Тот подскочил, глазки как распахнет – и внимает. Каждое слово ловит – я ж говорю, дурак.
- Значит так… Что у нас на завтра?
- Макароны-ы-ы…
- Правильно! Ну, не совсем макароны – рожки. И вот что я тебе скажу, Андрей… Ты же, конечно, не в курсе, что постановлением командования от 1987 года, от августа месяца, предписано рожки эти перебирать… Отбирать, значит, исключительно прямые, чтобы ни в коем разе не попадались изогнутые.
- А зачем?
- Хороший вопрос, правильный. Вот посмотри на этот рожок внимательно: видишь, внутри дырка? Отверстие, по-научному.
- Вижу…
- Зачем оно, конечно, не знаешь.
- Никак нет!
- Слушай сюда: не дай Бог, во время обеда случится ЧП – солдат подавится этим макаронным изделием. Застрянет оно у него в горле – ни туды, ни сюды… Если этот самый рожок будет прямой – то боец через дырку сможет дышать, а если кривой – задохнется, нахрен. А потом, когда будут разбираться, кто виноват в ЧП – нас и прищучат. Так что садись – и перебирай.
И что ты, друг мой Wild, думаешь? Сел. И начал перебирать! Золушок хренов!
- Андрей, - говорю, - что же ты, дурак такой, делаешь? Ты руки-то хоть вымыл? Ты ж сразу после солярки к еде прикасаешься. А после тебя вся рота жрать будет! Ты что, хочешь, чтобы мы передохли все тут?!
- Забыл помыть, - отвечает.
- Бегом!
Ручки он помыл, перебирает дальше. Час перебирал – справился. Дурак, дура-а-ак… Хотя - кучку прямых рожков насобирал
Повар после этого и говорит:
- Шаманыч. Что-то невесело…
- Сделаем веселее! – отвечаю. Снова зову духа. Говорю ему, мол, неплохо было бы помыть эти макарошки.
- А зачем? – спрашивает.
- Хороший вопрос, правильный… Вот только, Андрей, головой думать нужно иногда. Вот скажи, ты же рис там или гречку моешь перед употреблением? Ну, чтобы там шелуха ненужная исчезла, мусор посторонний.
- Да, мою…
- Так макароны чем от риса отличаются?! Ты представляешь, сколько там мусора! Это ж пока их с поля уберут, пока они через комбайн пройдут – столько дряни налипнет. Короче, без лишних разговоров, марш к умывальнику, найдешь там моющее средство - и быстренько помой еду.
Ушел. Повар уже в открытую смеяться начал. Сидим, курим…
- Что-то подозрительно долго нету нашего духа, - вдруг говорит он, - может он там и в самом деле макароны с мылом моет?
- Да ну, не может быть, чтобы он таким дураком был. Да и вроде улыбался, когда уходил. Понял, наверное, шутку юмора, - отвечаю я.
- Нет, что-то неспокойно у меня на душе…
И что вы думаете? Этот дятел моет рожки чистящим средством.
Вот тут, конечно, я не выдержал:
- Ты что, совсем съехал?! Мало того, что сам дурак, так еще и нас за дураков держишь?
Надавали, словом, ему пендалей и выгнали с кухни нафиг. И полночи потом, как идиоты, промывали эти чертовы рожки в проточной воде. Пошутили, называется…
А что, наутро весь личный состав ел эти рожки и не жужжал. Даже я попробовал – вкус специфический, ничего не скажешь. Но – никто не отравился.