… последний километр марафона равен половине пути…
Часть 3 Возвращение.

Но время было возвращаться. Остановившись в последний раз на заснеженном склоне Витька и Твен грустно вздохнули. Постояв, мы отправились в обратный путь.
Стоял дивный морозный вечер. На небе уже виднелись россыпи разноцветных звёзд, елки стояли наряженные снегом, хруст валенок соседа возводил в памяти образы Вакулы и Кума из «Ночи перед рождеством». Протяжный лай, перебиваемый щенячьим тявканьем отвлекал от блаженной тишины, нарушаемой разве что еще иногда трубным гулом проходившего за лесом товарняка.
Твен и Витька стояли на карачках и пытались поставить, выломанную метким ударом ноги калитку на место. Заиндевевшие пальцы не слушались. А разогревающее потрясывание от смеха мешало попаданию душки замка в калиточное ухо. Но вот стахановцы доломали калитку и наша тройка спокойно двинулась по импровизированным заборами слабоосвещенной улице домой, оставляя за собой следы взлома варваров, аккуратно воткнувших перекошенную черт знает как дверцу.
Путь был долгим! Пожалуй, самым долгим ночным походом домой. В лесу
Эти… Понимашь… Ребята! Так их… приятная ромашка! Улетели вперед, как заправские сельские охотники на пингвинов и других парнокопытных дятлов…Только изредка, путем хитрых срезов и отчаянных криков о помощи я догонял и даже обгонял их.. В один из таких вымученных обгонов я вырвался вперед, закрывая им вид всей дороги. И в тот самый момент, когда ,за неимением в палках острых концов, я не смог выбраться из канавы, на меня с грохотом и неразборчивой руганью свалился Витька, а затем с беспомощно-обреченным «Вы Что?» полетел до кучи мимолётный Твен, имитируя звук шлёпающегося на тарелку блина.
Всеобщий смех разрезал тишину. Нам было хорошо! Мы ещё раз увидели пробивающи-
еся сквозь макушки ёлок, невообразимо далёкие, но как будто хорошо знакомые с детства звезды. Там было так же хорошо как и здесь, тот же холод и стальной свет.
Витька предложил отдохнуть. И никто был бы не против, но опять же дьявольски пагубный холод… Кряхтя и сопя как старики-астматики, мы вынуждены были подняться и двинуться дальше. Тьма и ослепляюще-белый снег завораживал нас, старавшихся запомнить всё и ничего не забыть. Хотелось повернуться и остаться, но время еще не пришло.
Приползя на станцию они взяли «по пиву» и их языки развязались. Разговор полился в сторону повадок и паразитов. Оказалось, что по пятиминутной непринуждённой беседе можно определить настроение, характер и даже пороки. В определенных моментах мы взрывались сильнее, вспоминая наши излюбленные слова. Как оказалось у Твена это: «Прикольная девчонка» и «Йи, йи, йи! А, Кощеюшка, кощей!» На мне паразитировало: «Какого хрена?» и «Едрить твою коляску!» А Витька страдал от немногословных: «Ну, не знаю!», «Ну чо! Можно!».
За вечно мутными стеклами замелькали огни Новориреево и мы стали выползать.
Прощались долго, стоя на распутье трех маршрутов. Витька, даже, увидев пару раз автобус, срывался с места и, гремя лыжами, несся к остановке, но, увидав что это не его, брел обратно, бурча под нос проклятья. Я уехал первым, а они остались. И путешествие закончилось, оставляя усталую радость. Но поистине сказано мудрыми: «Лучше один раз увидеть…»