Он прибыл в столицу Франции по приглашению фирмы “Сефал” - собственности французской коммунистической партии, - поставлявшей в Болгарию поточную линию для первого завода безалкогольных напитков. Тончо Михайлов, руководивший созданием фабрики, приехал, чтобы ознакомиться с оборудованием. Одним из напитков, которые он хотел производить, был оранжад - и “Фанта” показалась ему замечательным образцом.
Два дня спустя его просьба, изменившая и его собственную жизнь, и, в некотором роде, дух болгарского социализма, была удовлетворена. Он сел в машину своих хозяев и поехал на встречу. Автомобиль покинул центр Парижа и направился в пригород. Тончо Михайлов не следил за дорогой, потому что всё равно её не знал, но, когда машина остановилась у входа в промышленный офис, увидел перед ним стоящие в ряд красные грузовики с надписью Coca-Cola. Изумлённый, он присмотрелся к зданию - и на нём увидел ту же надпись.
“Но я хотел повидаться с производителем “Фанты”, а не “Кока-Колы”, - сказал он своеим хозяевам. И из их объяснений понял свою ошибку - производителем был тот же самый концерн. Подробности той сцены восстановить уже невозможно - детали стёрлись из памяти. Но можно представить себе ужас 40летнего мужчины. Преследуемый социалистическими властями из-за свободомыслия своей матери и имевший собственную историю разногласий с ними, он был посредине краха карьеры. Он выехал за Железный занавес только благодаря личной гарантии своего начальника и получил перед выездом педантичный инструктаж - не устанавливать контактов ни с кем, кроме своих хозяев из французской коммунистической партии. И вот в то весеннее утро, к чьему погодному очарованию он сделался полностью равнодушен - стоит пред одним из символов империалистического мира, поп-иконой “гнилого капитализма”, и готовится вести переговоры об их производстве в Болгарии.
Идею просто уехать он не озвучил, но она несомненно приходила ему в голову. “Но разве можно”, - пожимает он плечами сейчас, хотя тогда ему едва ли было так легко сделать следующий шаг внутрь, в парижский офис корпорации. Истинный масштаб беды стал ему ясен лишь тогда, когда, пожимая руки высокопоставленных сотрудников, он узнал, что является первым восточноевропейцем, вышедшим на котакт с “Кока-Колой”. Хозяева были поражены не меньше него. Идея о том, что фирма из Болгарии, известной как самый лояльный союзник Советского союза, проявляет к ним интерес, их озадачила.
В своей книге “Да устоиш на времето”(4) Тончо Михайлов описывал, как в офисе его ждали “семь-восемь человек, уже построившиеся, во главе с вице-президентом компании “Кока-Кола” во Франции Александром Макинским. Он приветствовал меня очень радушно и спросил, на каком языке мы будем разговаривать. Я ответил:
- На русском.
- Ну, хорошо, - сказал он, и меня обнял.
Оказалось, что он - русский князь, эмигрант из России.Он жил в Париже, а его зять был шефом парижской полиции! Боже мой, как я влип! Мне сделалось дурно - я понял, что я первый человек из соцлагеря, который захотел посетить компанию “Кока-Кола”.”
Эта часть автобиографического рассказа Тончо Михайлова полна восклицаний: [часть которых я перевести, увы, не могу] “После этой встречи у меня на голове словно огонь загорелся”, “Вернулся с чувством совершения недопустимого своеволия”, “Моё беспокойство ещё усилилось”, “Тот “пылающий огонь”, который навлёк я на свою голову, взорвётся большим пожаром, который поглотит и испепелит меня!..”
Немедленно вышедшие из-под его контроля события начали развиваться с огромной скоростью и привели к неизбежной развязке. Князь предложил посетить Тончо Михайлова в Софии. Тот ответил: “разумеется!”. “Как болгарин скажет “не могу”?!” Макинский позвонил и вице-президенту “Кока-Кола” в Брюсселе, сообщив, что его друг Тончо приглашает их погостить в Болгарии.
Вернувшись в родную страну, Тончо Михайлов попытался скрыть случившееся, надеясь, что оно как-нибудь потеряется и “разслучится” [термин авторский]. В своём докладе о командировке он не упомянул посещение “Кока-Колы”. Но две недели спустя Макинский позвонил в его офис на предприятии “Тексим” и поинтересовался насчёт своего визита. Звонок заставил Тончо Михайлова отправиться прямо в кабинет начальника и рассказать ему всё от начала до конца.
Его начальником был Георги Найденов. Ключевая фигура в истории болгарского коммунизма, он к тому времени уже претерпел любопытную трансформацию из партизана по прозвищу Гето в торговца оружием и предпринимателя (хотя и с государственным капиталом). Возглавляемый им “Тексим” был уникальным экспериментом - фирмой внешней торговли, созданной для функционирования на свободном международном рынке от имени плановой коммунистической экономики Болгарии. Создававшийся завод по производству безалкогольных напитков был только одним из многих масштабных бизнесов фирмы, от создания её в 1960м году, до закрытия под давлением Москвы в 1969м. В 1965м его влияние в государстве было исключительным.
Выслушав рассказ Тончо Михайлова, Георги Найденов сказал: “Если галка - то пусть уж лохматая!”(5). Взял телефон и запросил встречу с Тодором Живковым. Часом позже, вместе со своим перепуганным, прячущимся за его спиной подчинённым, он предстал перед министром-председателем Болгарии и предложил договориться о производстве Кока-Колы.
Другой знаменитый партизан в высших эшелонах власти, Пенчо Кубадински, так же присутствовал на встрече.
- Ну, Гето, - сказал он, - ты вроде бы лимонад собирался делать, а теперь он превратился в алкоголь!
Реплика вызвала известную дискуссию о природе напитка, которую Тодор Живков прервал словами:
- Хорошо, согласен! Приглашайте их!
Эти слова положили конец не только нелепому спору, но и терзаниям Тончо Михайлова. Сколь невероятной виделась ему завязка этой истории, столь же немыслимой выглядела и её развязка.
С этого момент всё развивалось быстро и гладко. Договор был подписан менее чем через месяц, и первая бутылка Кока-Колы, произведённая в Болгарии (и с надписью на кириллице!) появилась на рынке менее чем через год. Так страна оказалась первым производителем напитка в регионе (даже прежде Греции и Югославии!) и в социалистическом блоке.

_________________________________________________
(1) Рождество на болгарском (кстати, здесь его празднуют 25 декабря, хотя церковь православная) - "Коледа", а Дед Мороз - "Дядо Коледа", отсюда игра слов в заголовке.
(2) Здесь речь идёт именно об оранжаде, апельсиновом напитке, а не о лимонаде.
(3) Насколько я понимаю, имеется в виду французская “принимающая сторона”. В болгарском для понятия “хозяин\хозяйка дома” (жилого дома, хозяйства) есть отдельное слово - домакин\домакиня (второе, кстати, используется ещё в значении “домохозяйка”). В данном случае было использовано именно "домакин".
(4) “Сопротивляясь времени” - но я не совсем уверена в переводе =_=
(5) Что-то вроде “Сгорел сарай - гори и хата”, на форуме указывают значение “принять весь риск”.