Минули годы, сбылися пророчества,
Вновь я на волны гляжу с корабля.
Друг мой! Отныне мое одиночество
Уж не разделит тебя от меня.

В море бросаются чайки проворные,
Песни русалок летят к облакам,
Сердце мое, навсегда непокорное,
Днесь продвигается к отчим брегам.

Мраморна дева в святом постоянстве
Следит, как невидимый праздным глазам
Белый кораблик из дальнего странствия
К дому скользит по лазурным стезям.
Тихо скользит по лазурным стезям...

Мрежи расторгнуты, сняты прещения,
В брежных утесах вздыхает прибой,
Помнишь ли ты о моем возвращении,
Знаешь ли ты, что я рядом с тобой?

В странных широтах
За грозным экватором
Крест одинокий взывает к звездам.
Вечное Солнце горит над Неаполем,
Вечное Небо смеется волнам...

Сергей Калугин

Солнышко уже прилетело и приехало:-) Уставшее, но все у него хорошо.
А в Дании сейчас 21:28, а у нас 22:30.

Поезд в Киев оказался фирменный, с очень хорошим всем, я даже, признаться, не ожидала. И конечно больше всего запоминаются такие моменты, когда остаются секунды до той точки во времени, когда лицо по ту сторону стекла не обогнало бы идущего по перрону и глядящего на него провожающего.

А может мне снимки будут приходить почтой, тогда конечно, тогда другое дело, разве что они будут сделаны все равно не мной

Сегодня Дэнушка уезжает в Данию, через час такси.
Провожать обязательно буду. Потому что дикие гуси прилетят обратно с нашим мальчиком только через три месяца. Это не мало, но бывает и больше. Взять хоть греческие мифы, которые я знаю лучше чем скандинавские. До сих пор помню сказки Андерсена. Очень хочу чтобы зонтик Олле Лукойе над одним очень конкретным ребенком раскрывался обязательно тот, который цветной. А над остальными тоже можно, но над ним - в особенности.
Фотоаппарат отдаю по своей инициативе, потому что там натура все же богаче и вариабильней нашей и фотографировать Дэнушка умеет хорошо.
Поэтому снимки выкладывать ближайшие три месяца я не буду.
Голосовая аська, интернет к нашим услугам. И чтобы все было хорошо. У всех. И в особенности сейчас - у Дэнушки.

Удары сердца твердят мне, что я не убит
Сквозь обожженные веки я вижу рассвет
Я открываю глаза - надо мною стоит
Великий Ужас, которому имени нет
Они пришли как лавина, как черный поток
Они нас просто смели и втоптали нас в грязь
Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок
Они разрушили все, они убили всех нас...

Они пришли как лавина, как черный поток
Они нас просто смели и втоптали нас в грязь
Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок
Они разрушили все, они убили всех нас...
И можно тихо сползти по горелой стерне
И у реки, срезав лодку, пытаться бежать
И быть единственным выжившим в этой войне
Но я плюю им в лицо, я говорю себе: "Встать!"

Удары сердца твердят мне, что я не убит
Сквозь обожженные веки я вижу рассвет
Я открываю глаза - надо мною стоит
Великий Ужас, которому имени нет
Я вижу тень, вижу пепел и мертвый гранит
Я вижу то, что здесь нечего больше беречь
Но я опять поднимаю изрубленный щит
И вырываю из ножен бессмысленный меч.
Последний воин мертвой земли...

Я знаю то, что со мной в этот день не умрет
Нет ни единой возможности их победить
Но им нет права на то, чтобы видеть восход
У них вообще нет права на то, чтобы жить
И я трублю в свой расколотый рог боевой
Я поднимаю в атаку погибшую рать
И я кричу им - "Вперед!", я кричу им - "За мной!"
Раз не осталось живых, значит мертвые - Встать!
Последний воин мертвой земли...

© С. Калугин

Когда играли последние аккорды этой песни, я задыхалась, я была этим воином, я слушала ее как буд-то из последних сил и из последних сил доживала последние секунды жизни... воина

Наверное, когда мы встретились впервые с Дэнушкой нам было так хорошо еще и потому, что если встречаются два человека, которые "убили свою мать" может быть не всегда узнают друг друга на вид, но узнают на ущупь телом и душой, ощупь пространства между ними, обстановки через общение.
Мы никогда ничего не требовали друг от друга, не давали клятв, не выводили обязательств и в награду нам было счастье, не только потому, что осознавая ответсвенность за свои действия ты очень очень постараешься не терять то, чем дорожишь, а это еще и подарок так сказать не объяснимый логикой, то почему нам так хорошо вместе уже больше трех лет. Мы не полагаемся на привязанность которой у нас нет, но нас притягивает радость получаемая друг от друга, объяснения которой пока мы не нашли, да и не очень то искали. Наверное привязанность, как страх потерять то, чем обладаешь, а значит привязан, обременяющая зависимость и дискомфорт в итоге потихоньку бы душила наши чувства или надевало маску пресности и мертвости. Но мы не привязаны, мы счастливы.

Завтра предстоит рисовать гламурные узоры. Посмотрела что есть в интернете на эту тему, наверное я справлюсь:-)
А так я старалась избегать долгое время гламура в дизайне как способа попасть в модную струю и оказаться в нужном русле.
Узоры я люблю, но, как бы, чтобы они были свободны от всего на свете, от моды, от веяний и чаяний.
Но неожиданно задача, ограниченная четкими рамками, приобрела все же оттенок интереса, наоборот. Получается, что раньше я себя ограничивала не попаданием во что-то, в струю, в течение, в направление, потому, что привязываться к общеупотребимому проще простого, а вот вывязаться или отвязаться сложнее. А теперь интересно наоборот, избежав заранее привязанности, что-то познать и изучить. При этом я как бы не буду находиться в этом течении, а различу в нем то главное, что можно пропустить через самое себя и пропущу, а вот то, что делает его общеупотребимым оставлю стоять от меня в стороне, чтобы смотреть, видеть и знать, что вот так, мол и вот так, за что его любят все, так это вон за то и вон за это...

А еще захотелось написать именно сейчас, что я была 4 июля на концерте Сергея Калугина. В моем обожаемом много лет Доме ученых, оставленным в памяти нетронутым новыми впечатлениями в году эдак в 94. Там все не изменилось совсем, только на стенах появились работы детско-юношеского фотоклуба. Та же мебель и обстановка. Ничего не обветшало, та же чистота, тот же запах, там все законсервировано в какой-то очень знакомой тихой красоте и покое. Я думаю, это чувствуются чьи-то заботливые и любящие руки.

Калугин очень впечатлил. Перед концертом этот человек прошел буквально мимо нас и показался обычным и не очень выразительным, как мог бы показаться выразительным Борис Смоляк, например. Да он как будто и старался казаться незаметным. Почему-то при этом вспомнился Арогорн, под серым плащом которого скрывался блеск и сияние настоящего короля по духу и по крови. На сцене Калугин был великолепен без преувеличения. Харизма, необыкновенно сильный вокал и ничем не сдерживаемая страсть таланта настоящего артиста вот то, что приковывала к действу все внимание. А тексты песен необычайно чисты с точки зрения близости к настоящему искусству, как будто не в одном месте не закрыты скарлупкой чего-то ненастоящего. Игра на гитаре очень качественна (чувствуется классическая школа) и вдохновенна, как бы озарена той самой искрой. Разнообразна тематика и в музыке и текстах песен. Лично меня больше привлекла романтическая и психоделическая сторона его творчества, нацеленная на углубление познания чувств и личности человека в контесте его эпохи. А еще, да простит меня кто-нибудь кто любит Сергея вместе с группой, но я была рада, что концерт состоялся при участии его одного и с акустической гитарой. Потому что потом я послушала так сказать електричество в записи.
Вобщем с опозданием, но главное в нужном потоке настроения говорю ему «Большое спасибо!» Он не услышит, но «спасибо» это то что у меня есть для него, мой лучик, такой маленький по сравнению с его светом.
Больше всего понравилась песня «Последний воин мертвой земли».

И возвращаясь к теме непривязанности, затронутой в первой части поста, излагаю здесь текст его песни:

«Убить свою мать».

Горный Китай, монастырь Чжоан Чжоу, век от
Рождества Христова 853-й. Hекто спросил
Лин цзы: "Что такое мать?" -
"Алчность и страсть есть мать, - ответил
Мастер. - Когда
С сосредоточенным сознанием мы вступаем в
Чувственный мир, мир страстей и вожделений, и
Пытаемся найти все эти страсти, но видим лишь
Стоящую за ними пустоту, когда нигде нет
Привязанностей, это называется "убить свою
Мать".


Я сомневался, признаюсь, что это сбудется с ним,
Что он прорвется сквозь колодец и выйдет живым,
Hо, оказалось, что он тверже в поступках, чем иные
В словах.
Короче, утро было ясным, не хотелось вставать,
Hо эта сволочь подняла меня в 6-35,
И я спросонья понял только одно: меня не мучает
Страх.


Когда я выскочил из ванной с полотенцем в руках,
Он ставил чайник, мыл посуду, грохоча второпях,
И что-то брезжило, крутилось, нарастало, начинало
Сиять.
Я вдруг поймал его глаза - в них искры бились
Ключом,
И я стал больше, чем я был и чем я буду ещё,
Я успокоился и сел, мне стало ясно: он убил свою
Мать.


И время стало навсегда, поскольку время стоит.
А он сказал, что в понедельник шеф собрался на
Крит,
Короче, надо до отъезда заскочить к нему - работу
Забрать.
И он заваривал чай, он резал плавленый сыр,
А я уже почти что вспомнил, кто творил этот мир.
Я рассмеялся и сказал: "Hу как ты мог, она же
Все-таки мать!"
И он терзал на подоконнике плавленый сыр,
А я уже почти припомнил, кто творил этот
Мир.
И я сказал ему: "Убивец! Как ты мог, она
Же все-таки мать!"


И он сидел и улыбался, и я был вместе с ним.
И он сказал: "Hо ты ведь тоже стал собою
Самим".
А я сказал: "Hайти нетрудно, он в десятки раз
Сложней не терять.
И будь любезен, прекрати свой жизнерадостный
Бред.
Ты видишь свет во мне, но это есть твой
Собственный свет.
Твоя ответственность отныне безмерна: ты убил свою
Мать.
Изволь немедля прекратить свой жизнерадостный
Бред,
Ты видишь свет во мне, но это есть твой
Собственный свет.
Твоя ответственность безмерна, ты свободен:
Ты убил свою мать".


Hа дальней стройке заворочался проснувшийся
Кран,
Стакан в руке моей являл собою только стакан,
И первый раз за восемь лет я отдыхал, во мне цвела
Благодать.
И мы обнялись и пошли бродить под небом седым,
И это небо было нами, и мы были одним.
Всегда приятно быть подольше рядом с тем, кто убил
Свою мать.
И мы обнялись, и пошли бродить под небом
Седым,
И это небо было нами, и мы были одним.
Всегда приятно чуть подольше быть с тем, кто
Убил свою мать.

Сергей Калугин.

Луной озарились "Хрустальные воды"
Где, детка, сидели мы вдвоем.
Так нежно, так сладко забилось мое сердце.
Ушла ты, не сказала ни о чем.

Люби меня, детка, покуда я на воле
Пока я на воле, я твой.
Судьба нас разлучит, я буду жить в неволе.
Тобою завладеет кореш мой.

Я вор и бандит из преступного мира,
Меня очень трудно полюбить.
Не лучше ль нам сканаться таки по своим хабинам,
Друг друга на веки позабыть.

Ты будешь богата, а может быть счастлива.
Я же нищий бродяга и вор.
В шикарной карете ты проедешь мимо.
И ты не заметишь мой взор.

Я буду лежать на тюремной кровати,
Я буду лежать и умирать.
А ты не приедешь, моя милая детка
Меня обнимать, целовать.

Луной озарились "Хрустальные воды"
Где, детка, сидели мы вдвоем.
Так нежно, так сладко забилось мое сердце.
Ушла ты, не сказала ни о чем.

Из медленного темпа песня переходит в быстрый. Но общее впечатление все равно веселое. Как будто тот, кто поет про себя от первого лица то дико страдает, то вдруг отходит в сторону от страдающего себя, наблюдает и веселится:-)
А еще в ней какая то явная правда жизни. Потому, что если понимать под "тюремной кроватью" несвободу в жизни вобще и зависимость от обстоятельств, то это может оказаться про кого угодно, а не только про заключенного из тюрьмы

Жизнь - злодейка, но я все равно надеюсь, что Анне из витражной мастерской понравится мое портфолио:-)

Мне хочется друга и друга такого,
Чтоб сердце дрожало при мысли о нем.
И встречи случайные нас обжигали
Горячим и нежным, стыдливым огнем.

Мне хочется ласки и теплого слова
Мне хочется нежной, горячей любви,
Но все это только одни лишь мечтанья
Моей одинокой и пылкой души.

Вот время проходит, а друг не приходит
И старится сердце от горя-тоски,
Вся жизнь в одиночестве проходит без друга,
А жить мне без друга скажите зачем?

Мне хочется друга и друга такого,
Чтоб сердце дрожало при мысли о нем.
И встречм случайные нас обжигали
Горячим и нежным, стыдливым огнем.

Я не знаю откуда именно эта песня. Но читала, что "Безумный пьеро" возрождает нечто давно забытое. Насолько забытое на данный момент, что я не нашла этой песни в интернете и в кои то веки пришлось набирать на слух, благо стучу я по клавишам быстро, а песня медленная. Я не знаю ни чья она, ни кто и когда ее пел.
Но эдакий трогательный закос под "ретро" дает песне не только свежее звучание, но и возможность по новому почувствовать, взглянуть на эпоху, когда номинально считалось, что страна Советов - счастливая страна, а про себя многие знали, что никто не знает за ранее кто будет тем следующим, за кем приедет черный воронной автомобиль.
И исполняется она так душевно, и искренне, что совершенно не важно кто поет, мужчина или женщина, если он ТАК поет.

Но все же ж до чего хорош этот "Безумный пьеро"!
Брата - артист. И по моему, с большой буквы. Я давно не помню чтобы блатной песняк кто-нить выводил на такой вот уровень. Да, есть, Хоронько, конечно. Но Хоронько - это человек, слившийся в одно целое со своим оркестром. А Брата, с первых аккордов песни сносит с опорных точек своим дивным вокалом, напоминающим абсолютно свободный ветер в стихии собственного себя.
Вобщем бывают случаи, когда нужно распознать, распробовать, расслышать, раскрыть уши и чего то там еще. а Брата берет и сносит. И хочется отдать рубаху, положить в футляр судорожно смятые баксы, упасть ниц.
Вобщем то самое Оно еще бывает в природе! Талантище!
Хоспади, щастя то какое, Безумный Пьеро!:-)))

Сегодня были на даче у Дика. Сонный, летний денек располагал к тому, чтобы лежа под деревьями отгонять насекомых. Иногда лениво прогуливаться к пруду. Жарить на костре продолговатые в мягких шкурках сосиски, быть ласковыми, не делать никакого насилия над собой, и сонным взором сомотреть на спокойные, умиротворяющие, идиллические пейзажи.

А еще заниматься макро- и портретной съемкой.
С фотоаппаратами нас там было трое. У меня самый скромный, но я его все равно люблю:-)

В последнее время на мосту ведущему на КС повадились цеплять к перилам амбарные замочки. Точнее на одном из пролетов лестницы поднимающейся на мост. Это замочки не простые, а свадебные. Вот все что я про них знаю:-)

В арку гостиницы «Рассвет», вперед, вперед
со штАтивом наперевес.
Там дальше трасса, перейти дорогу все ж было сложно.
Множество машин на полной скорости неслись как будто к богу.

Дальше в сабо переступая осторожно
чтоб не вступить в какое то говно,
Я на ж/д все ж вышла. Где возможно
Мне фотосчастье принесло б оно.
Но человечек в будке с автоматом
Сказал: «фотографировать нельзя!
Здесь стратегический объект…»
Я – атом, но не молекула.
Мои друзья мосты все перефоткали однако,
А чем я хуже? Мост хочу я, мост!
Его поймаю фокусом за хвост.
Хоть боком будет он стоять, хоть раком!

Місько Барбара.
На сцене, в воздухе следы пластических поз, множества. И новые позы. Это все танец. Музыка заполнила все. Если душа кайфует и болит как человеческое тело,
то, наделив образ души антропоморфностью, представим как музыка через дыхание с кислородом попадает в кровь и заполняет все-все собой. Как ты сам становишься музыкой. Твоя душа.
Есть что-то как полноценная живая альтернатива глобальной сети коридоров из офисов и Всемирному корпоративному духу, скаутскими речевками захватившему, опять же весь мир. Альтернатива попсе для офисов, альтернатива старому року, почившему сто лет тому назад в бозе, как величественный гордый исполин.

Есть потоки свежего воздуха свободы. Пусть ты жадно глотаешь его на концерте потрясающей группы, пролезая на выходные сквозь решетки обычной, нормальной жизни. Пусть это абсолютно не материально. Но видение на сцене может дать душе ожить настолько, что как будто больше ничего нет. Только ты и эта музыка. Внутренний мир из ютящегося в каморке отщепенца вырывается наружу и парит свободно.
Мы видим на сцене целый мир и маленькую жизнь. Проживаемую от начала и до конца.
Олег Гаркуша, театр Виктюка, как буд-то тени их образов тоже нам улыбнулись, промелькнув где-то местами.

А так бесконечной определяемостью метнулся поток творческой энергии как буд-то создавался тут же из самого себя. Первичным, несомненно первичным было все произошедшее. Назвать это просто блюзом, рок-н-роллом и ритм энд блюзом как то язык не поворачивается.
Никакой жанр. Никакой шаблон.

После концерта кроме отнявшегося дара речи было ощущение как буд-то выпил старого доброго вина. Домашнего и самого лучшего из домашних вин. Оно согрело изнутри. Обворожило душу. Положило ее в воду;-)

Стало больше надежды.

Смотрю иллюстрации к Лумису "Figure drawing". C удивлением обнаруживаю, что я не помню так много из пластической анатомии, что изучать ее нужно заново..:-) Магия скелетов и сложно-переплетенных мышц снова становится реальной и возвращает в 16-летие, в дни, когда я в первые нарисовала с натуры череп на вступительных курсах.