В местном заливе воды по колено. Вторую неделю этот город играет в бегемотиков. Матушки, бабушки, тетушки и прочие няни залегли вдоль побережья в теплой прозрачной воде, лениво нагоняя легкую рябь редким движением тела в сторону чадушек, с визгом гоняющих рыбью молодь по мелководью. Солнце сжигает тучи, жара плывет ровным гулом. Плюс тридцать четыре.

Когда не болит- все как положено : в два ряда, полукругом, постукивают, покусывают, да бог с ними, с изъянами. Мелочь. Главное есть чем…
Но стоит только. Хоть одному. Ты мой маленький, бедненький, красивый и почти единственный!

Люблю шоколад. Ем. Много . У меня низкий уровень эндорфинов. Когда упал? Только что. Это зачем? Усыпление из гуманных целей?
У вас все такие? Какие… Стоматологи в помрачении рассудка.
Не надо я потерплю. Нет не вас.

Никогда не думала, что меня может умилить подобное.
Тихонько ойкнув от удивления, долго грела в ладони, подбрасывала, зачем-то пыталась посмотреть сквозь него на солнце…
Маленький, увесистый жетон на одну поездку в метрополитене.

Вот уж действительно. Музы губят всех одинаково. Но обидно было бы погибнуть за всякую ерунду.

После мягкой Грохоли, рука тянулась к провокативному Уэльбеку

А сейчас не хватает времени в сутках. Пропускаю звонки, проезжаю остановки, соль - в компот и сахар мимо кружек.

Это «Орфография» Быкова.

Меня лягнула лошадь.
Повальное увлечение новомодными тестами со странными вопросами, пугающими нормальных людей.
И я. И меня.
Что, душа моя, ты ждала от теста, предлагающего узнать в себе лошадь?
Лань, лебедя? Похвалы, обморока?

Другое небо, звезды, птицы. Воздух тут другой. Тут, прибывшим только что, необходимо напоминать о выдохе. Настолько он вкусный этот воздух.
Сколько продержимся кто знает. Растет армия любителей слушать соловья на рассвете. Режет зелень черным, меняет дерево на железо и бетон, колодцы на трубопроводы, родники на киоски с минеральной водой в пластиковых бутылках. Ну что же. Жизнь.

Три соседа по дачному участку.
Первый владеет крепостью, бычьей шеей, толстой желтой цепью и вечно голодной собакой.
Второй - тремя тетушками, отдающим спины под первые лучи солнца, а лица бесконечным метрам черной земли, на которой все что всходит, то стоит не шевелясь и не сгибаясь под строгим хозяйским взглядом.
Третий - рычагом именуемым "мать" , тягловотолкательноподнимательная сила которого может поспорить с устойчивостью крепостей у первого и растительностью в почетном карауле у второго .
Три соседа, как три апостола - свидетели Преображения, испуганные и пораженные увиденным чудом, пали на землю…

Июль. Я траву приехала косить на своем участке…

Лысые ветки, прогнувшиеся под тяжестью шикарных игрушек, выкрашенных позолотой.Старая елка на крестовине.
Это жилплощадь в стадии реновации.
Вообще, поиски квартиры занятие всепоглощающее. Какие открытия, какие диалоги...
Перелопачены сотни объявлений, перезнакомлена с половиной маклеров города. Что характерно - по цифрам половина населения города соответствует этой самой половине маклеров.
Коллега, вызвавшись помочь, неожиданно для себя втянулась и теперь каждый вечер спорит с мужем на тему смены места жительства...

Какой это был закат! Плотной, винной насыщенности, легко сломав линию горизонта, смешав небо с заливом, взяв себе в свидетели молчание птиц и сладкий тягучий запах жасмина.

Солнце бордовое. И садится в тучи опять. Наконец перестали орать эти гадкие чайки. Как я не люблю жасмин…


Говорить так, что слова сами по себе складываются в четырехстопный ямб, приближаться, не касаясь земли, носить линялый халат который видится расшитым серебряными звездами…
Или пользоваться привычным набором из пяти-шести слов с трудом укладывающихся фразами, тяжело ступать ботинками в лужи, расплескивая их на прохожих и не заявлять о себе ночному небу, наивно подставляя застиранные отвороты халата под звездный дождь…

Задумавшись, он нежно поглаживает зеленый ковер податливых аллей. Пальцами, способными дробить камни, ласково собирает мягкие облака в стаю лебедей. Но, словно смутившись, порывом развеивает свое творение и мчится, хмелея от дикой скачки, рассыпая гром из-под копыт своих крылатых коней. И все скачет и скачет в поисках какого-то змея.
Говорят, он молод и красив. Носит рубаху, которая белей молока.


Старший Метеоролог смотрел вслед удаляющемуся Перуну.
« Знаете, коллега, народная примета гласит что гроза всегда меняет погоду на противоположную…»
Младший Метеоролог заканчивал запись в графах сводки – «… пасмурно, кратковременные дожди, местами грозы»
Послушно кивнув, сняв волосок с пера и поправив ворот белой рубахи, добавил – «возможен слабый снег».

Боги, если мне к середине июля все еще грезится теплая байковая пижама, я должна продолжать верить в светлое и теплое?