Маленькое в увеличителе стекло с точкой, которую можно было спутать с солнцем, упиралось в асфальт своим лучом и с дымом ожигало уголок бумажного свёртка. Усмотрев в клумбе муравья, брат становился с упором к солнцу и приседал с наводкой у цветка так, чтобы обжечь прицельным лучиком сползающее по шине насекомое. Бабушка разглядывала сирень в тени калитки, когда брала со стола ломтик хлеба, чтобы пройдясь по мякишу ножичком, отделить от него влажную корку и бросить к подоконнику. Несвежесть кухни и кастрюлька чая под занавеской плиты ещё горяча, чтобы снять с обода тонкую крышку и зачерпнуть жидкость в чашку с цветками. Посуда в лотке с плохо обмытыми от чая узорами, которые противно желтеют, когда я вытягиваю с полки ближайшую чашку и понимаю, что придётся в очередной раз браться за салфетку и со скрипом стекла стирать застарелые подтёки у губ. Поле с вечерним откатом перейдёт к оранжевому рассечению берёзы и все цвета покинут ночную чернь до полного поднятия с трибун однотонно-травмированной луны. Я застыну у столба, на котором ещё закреплён каркас фонаря, но лампочка давно выкручена и от катушек через липы отходят лишь упруго тянущиеся к ферме провода. В окне ещё будет зажжён свет и мать поднимет кружку над столом, но тут же опустится к стулу, чтобы наполовину скрыть своё лицо за стенкой и подправить липнущую к носу занавеску. Ребёнок в окне станет кривляться и почти уже съедет с подоконника, когда брат посеребрит вспышкой фотоаппарата всю коробку сеней и подзовёт девочку, чтобы дать ей взглянуть на получившийся снимок. Будто бы только на этот дом будет направлен неопознанный источник света и вся чёрная вагонка засветится, когда ветер поднимет занавески открытого настежь окна и свеча с подоконника скатится в песок. Все пассажиры скамеек ещё живы и толкаясь у ворот кладбища разбредутся по оврагам, чтобы отдыхать под соснами и не замечать костра, который отгонял бы ворон ночью и поднимал бы туман с плитки к звёздам. Они кричат спрятавшись за соломенными кубиками и убегают, когда приятель пытается изобразить одномоментный порыв по тропинке к оживлённому полю с разбежавшимися незнакомками. Я отхожу обратно к болоту и давясь слезами буду ломать прутья ветвей, которые попадутся под руки и позволят легче пережить виднеющуюся ещё за кустами ситуацию с братом, когда он заставит меня вернуться к койке и не поднимать ночью бессонницы в шумном коридоре. Я не поднимусь после бессонницы и делая вид на кухне, проглочу стопку чая и отковырну кусочек оранжевой корки, которую найду в пакете для чёрствого хлеба. Балкон будет сиять и прятаться за тёмными облаками, которые обернувшись лучами привяжутся к чердакам и надолго засядут в белизне кухонь, чтобы очернять сахарницу и круглые салфетки на столе. Я возвращаюсь и не расслабив крыльев, приготовлюсь лететь к маяку, где уж точно удержу луну за жёлтые пятки, которые здорово наследили у реки, когда луна подбрасывая рассыпала свои чёрные прыщи по окружности.
*Тоннель
[Print]
Horizon