Есть в "Дядюшкином сне" такие персонажи, которые хочется рассмотреть подробней. Точнее как-то их проанализировать, подытожить свойства. Хотя, что касается яркости и рельефности, то неярких там нет.
Извечный вопрос, почему человек мудак? И что делает его мудаком. Я не претендую на раскрытие темы во всей полноте, но пока еще теплится впечатление, пока материал, можно сказать, весь на руках, чтобы не пришлось перечитывать для того, чтобы написать этот пост, я быстренько напишу что есть по этому вопросу.
В первую очередь, хочется сказать, что для мудака, а Мозгляков - мудак полный и абсолютный, важнее всех страстей эдиповых и не только, что про него люди скажут.
Он, даже будучи по уши в дерьме, предложит своей возлюбленной добираться до Петербурга тайно, с одним чемоданом, отдельно от него, боясь огласки после скандала им же и инициированного, прекрасно зная, что она его не любит и презирает, но очевидно, судит о причинах человеческих поступков по своим, потому как глуп.
Полагая в минуты слабости, когда его придавило общественным мнением по самые помидоры, и он ерзает и хватается за любую соломинку, лишь бы выгрести в обратное положение позорному, что и девушка, которую он опозорил в отместку за то, что она его не любит, кинется в его объятия, выпонив условия, которые он ей после всего, еще и начал выставлять.
Мудак не может довести подлость до конца. Подлость доведенная до конца - это когда одни в дерьме, а другие в чистоте, потому, что где нужно солгали, где нужно правду сказали, или солгали совсем, на все 100%. В общем, необходимость контроля над своими действиями должна быть абсолютной, что тоже еще нужно уметь. Если объект мести более сильный как личность чем мудак, у мудака может дрогнуть очко ввиде прилюдного раскаяния и повлечения так же и себя самого в пучины сраму и скандала.
И вот даже из самого дна ямы с грязью, в которую он упал, он попытается не только привстать, но привстать так, чтобы ему казалось, что он стоит на ступеньку выше той, без которой он якобы жить не может. И назвать в таком положении мотивы своих действий благородными, попытаться найти оправдание, встать в красивую, насколько получается, позу.
Что мы теперь точно знаем о мудаках? А ведь это тип человека, не сказать, чтобы редкий, и не устаревает ведь.
Если любит красавицу, то чтобы хвастаться ею, чтобы его шаткое самолюбие подпитывалось восторгами толпы красотой его вероятной жены. Мудаки амбициозны и неуверены в себе одновременно. Все действия направлены на то, чтобы доказать себе, что они на высоте. В то время как, осознание своих подлинных качеств, ввиде мысли прогоняемой прочь, без достаточной подпитки извне, надвигается неумолимо.
Мудак с упорством белки, бегущей в колесе, убегает от самооценки. А она его догоняет. При этом, в том, что самооценка следует по пятам виноват кто угодно, только не он, и даже кто-то, на кого возлагаются надежды, связанные с его возвышением, например, Зина, которая скорее всего точно, что его не любит, но раз он на нее возлагает какие-то надежды, питающиеся за счет его собственных иллюзий, то она уже ему что-то должна.
Возможность выбраться на свет божий, выпрямиться из согнутого положения в якобы благородную или заносчивую осанку появляется шаг за шагом, за счет других, которые или не подали виду, что смердит или же правда поверили, что мудачек то важная птица:-) А если не поверили, то мудачек то сам себя в этом убедит. Немножко лести, лицемерия и все вернется на круги своя. Жизнь наладится.
А кто может удачно подыграть мудаку? Такие же мудаки, которым важно что про них скажут, а что в бочку с говном упали, так это с каждым может случиться и он в этом не виноват же, мало по малу появится та самая якобы благородная поза, ну или он будет так думать, благодаря окружающим людям;-)
Я еще слышала как-то мысль о том, что все люди более или менее мудаки. Но если взять "Дядюшкин сон" Достоевского, то там есть различные виды плохих людей и чуть-чуть хороших, а вот Мозгляков такой один. При всем наличии характерных качеств и общих мест, каждый мудак по-своему уникален и это еще одно свойство мудака
Віталій Портников
[Print]
Та сама киянка