Bon jour, mon bon ami.
Наконец-то смог выкроить немного времени и дописать это письмо тебе о нашей поездке в Великий Новгород и иже с ним.
Как и планировали, 6 мая, мы, с моею супругою, выехали поездом в Великий Новгород.
Места достались плацкартные, не особливо удобные, боковые, аккурат подле чаю. Зато сидения были доселе невиданные нами в поездах, с подголовниками и мягкими спинками. В вагоне компания подобралась молодая, шумная. Будучи невольным свидетелем их бесед я понял, что едут они, сорок человек, с одной какой-то мануфактуры, на два дня в Новгород. Забегая вперед, скажу, что мы встретили их там, у памятника "Тысячелетию Руси".
Дражайшая моя половина была всячески недовольна подобным соседством и тем, что сильно дуло из раскрытого окна. Немало поворчав, она все-таки уснула на верхней полке.
Я же, позабавившись с полчаса с подаренною мне хитрой игрушкою КПК, также погрузился в царство сна.
Утро началось чаем с лимоном. Проводница, показавшаяся спервоначалу строгой (возможно, это под впечатлением от фразы билетного кассира: "В Новгородских тааакие проводники"), с утра была весьма учтива и обходительна.
И сказав ей "merci", в 5:50 мы ступили на Новгородскую землю. Сразу же мы направились в кассы вокзала, взять плацкарты обратно. Из Москвы на все запросы соответствующих служб был ответ - билетов нет, на месте же все разрешилось самым наилучшим образом. Мы планировали посетить еще городок Старую Руссу в девяностах верстах южнее Новгорода, таким образом приобрели la billet на 8 мая на вечерний проходящий поезд из Пскову.
Далее наш путь лежал в гостиницу при вокзале. Нумеров не было, но, сказав, о том что мы вечером собираемся отбыть, чудесным образом обнаружилась комната с бронью с девяти вечера, что нам великолепно подходило.
Смыв с себя всю дорожную пыль и грязь и оставив в нумере свой багаж, вооружившись лишь дагерротипом и переносными телефонами, мы вышли в город. Первостатейными оказиями у нас было: билеты на транспорт до Старой Руссы, позавтракать в приличном заведении и купить карту города. На омнибус проездные нам достались легко, а вот с трапезой и схемой возникли трудности. Время было раннее, а поскольку мы самонадеянно несколько удалились от вокзала, спросить у прохожих дорогу было затруднительно, ввиду почти полного отсутствия таковых на нашем пути. Попадающиеся на пути трапезные, трактиры и кабаки были закрыты, по меньшей мере до десяти утра. Газетчиков тоже видно не было, и мы шли по сонному городу, доверившись случаю.
Прошагав таким образом версты две и наблюдая везде лишь серые частоколы заводских заборов и самои заводские стены, мы все же поспрошали у женщины дорогу до кремля, рассудив, что там в округе могут быть круглосуточные увеселительные заведения. Она обнадежила нас, сказав, что идти до него минут десять, прямо, и упершись в широкую улицу свернуть направо.
Окрыленные близким предчувствием знакомства с красотами города, мы поспешили туда. И вновь мы сбились с пути. Завидев купола церквей, мы порешили, что именно туда мы держим путь и повернули к ним. Два здания: монастырской трапезной пятнадцатого века и полуразрушенное самой церкви и больше ничего.
По заведенному порядку - идти назад по тому же пути лишь в исключительных случаях, мы не повернули обратно. И, следуя попавшимся на пути указателям "Museum", мы набрели на церковный двор Симеона Богоприимца, внутри которого обнаружилась могила павших от моровой язвы в далеком 15 веке. И ни единой живой души. Покинув двор, вновь мы зашагали на удачу. Супругу мою приводили в восторг желтоклювые птички, невиданные в наших краях.
Город, меж тем, медленно пробуждался от спячки. На улицах появлялись горожане за редким исключением, никуда не торопившиеся. Мы, благодаря своим нарядам, по столичной моде, выглядели приезжими. А может, виной тому была сумочка ma petite. После еще получаса "хождения, куды очи глядят", мы все же потревожили городового подле моста над железнодорожной колеей и сели на указанный им омнибус обратно до вокзалу. И снова мы не доехали до его. Узрев сквозь окошки многообразье куполов и цветущий парк, мы рассудили, что на этот раз это тот самый кремль и сошли на остановке.
Убедившись, что мы не ошиблись, мы вновь начали поиски трапезной, пойдя по улице вдоль крепостной стены. Время уж было к девяти часам, открытых едален мы так и не обнаружили и вышли на берег реки, как после вызнали - Волхов.
На брегу стоял монумент Победы и пара пушек с бронеколесницей. А налево высились стены и песчаный plage. Даже в столь раннее время находились смельчаки, подставлявшие свои телеса солнцу. Немало подивившись сему факту, мы развернулись и пошли парком к месту, где мы сошли с омнибуса.
Опять же, уверовав в истину "язык до Киева доведет" мы пошли строго прямо от центрального входу в Кремль. И вот, наконец-то, мы смогли купить путеводитель. Из которого следовало, что прямо перед нами будет трактир "Блинок". Небольшое недорогое заведение позволило нам утолить голод и отправиться на осмотр исторических мест города.
Ото входа в кремль сразу замечаешь огромный колокол памятника "Тысячелетию Руси", но мы прошли по центральной аллее практически безостановочно, стремясь к Горбатому мосту и заречной части Кремля. С моста открывался прекрасный вид на стену крепости с выглядывавшей за ней звонницей Софийского собора, монумент Победы с лодией на самоем его верху и грозным всадником понеже и белоснежную аркаду Гостиного двора по другую сторону реки.
Перейдя мост и купив у стоящего там офени сладкой ваты, мы побродили вдоль чудесно сохранившейся аркады, оглядывая церкви и соборы, не забывая их дагерротипировать. Я прилег немного на весеннюю траву, млея как кот от яркого солнца. В одном из зарешеченных входов наше внимание привлек пучок травы, висевший над проемом и щит в глубине. Я высказал предположение, с известною долею шутки, что это супротив вампиров.
Продвигаясь дальше по городу по улице Ильина в одном из окон мы увидели презабавнейшего рыжего кота. Да будет Вам известно, любезный, улица Ильина одна из самых старейших улиц Новгорода, о чем на доме сделана памятная доска.
Так мы дошли до Знаменского собора и церкви Спаса Преображения, о чем нам любезно подсказал наш бумажный помощник. У супруги моей возник вопрос, почему на церкви разные виды крестов или скорее фигур, похожих на кресты, на что я дать ответ затруднился, так как мало знаком с глубинными смыслами символов религии.
Отсюда мы повернули назад и на мосту услышали зазывал, кричащих об отправлении прогулочного парохода до озеру Ильмень. Часовая прогулка на нем завершилась на мое удивление быстро. Я ходил вверх-вниз, с обдуваемой верхней палубы в тепло нижней, едва успевая дивиться открывающимся береговым красотам. Жаль, что не попали в музей деревянного зодчества, слаженный, как писали, без единого гвоздя. Можешь ты это себе представить, mon ami?
У озера Ильмень, как я ни старался, увидеть противоположный берег, я не смог. Лишь какой-то корабль виднелся вдали.
После возвращения на пристань мы проследовали в главную часть Кремля для более тщательногу осмотру. В лавке приобрели сувенирчик, поглазели на колокола звонницы - один аж в 1300 с лишним пудов, залезли на звонницу. Не очень высоко, может, потому и не столь впечатляюще, как в Ярославле. Еще немного покружились внутри двора, обозрели памятник "Тысячелетия Руси" со всех сторон. Людей заметно прибавилось, и слышна была даже иноземная речь. Супруга моя радовалась как совершенное дитя, забегая взад-вперед и прыгая перед дагерротипом.
Время к тому было уже обеденное и мы вышли с Кремля по направлению к современной части города. В торговые ряды не пошли, а задержались лишь на place, поглазев на пятерку скоморохов, лихо отплясывающих брейк-данс.
Рядом с площадью оказалось заведение под названием "Чародейка", и мы было присели на улице, но после ознакомления с картой вин и списком блюд, в духе несомненно знакомого вам Ипполита Матвеевича Воробьянинова - "Котлеты по два двадцать - Однааако", да еще и как выяснилось, по странной прихоти владельцев сего заведения, заказывать пришлось бы ходить внутрь самим и забирать готовку тоже самим, мы решили откланяться и устремить свои стопы к ранее замеченному трактиру "Сказка".
Там царила приятственная атмосфера. В большом аквариуме плавали стерлядки и неизвестная нам рыба, столы были уже сервированы бокалами под вина, но мы обошлись без спиртного. Лишь я заказал себе кружку домашнего темного пива и скажу я вам, оказалось оно весьма недурным, хотя и не столь вкусным, которое я, бывало, пробовал в Чехии. В целом, цены ниже наших, столичных за исключением пары фирменных кушаний, навроде стерлядки на пару, которая обошлась бы в полторы тыщи целковых. Завершив полуденную трапезу мороженным мы вышли на извилистый тракт к вокзалу.
Вот тут-то и начались неприятности. У дражайшей моей супруженницы внезапно схватило живот. Мы прошли еще мимо пары монастырей, лишь мельком отмечая их красоты. В одном была захоронена целительница, жившая в этом монастыре до ста осьми лет. Забравшись на насыпной вал, мы увидели еще и место с каруселями и аттрахционами. А уже на последней аллее перед вокзалом нам пришлось присесть отдохнуть, ибо боль в животе была нестерпима.
Чуть-чуть полежав и приняв душ, мы порешили все ж таки продолжить наш voie и не оставаться в Новгороде.
Запасшись разными снадобьями, могущими помочь нам доехать, мы заняли свои места в омнибусе. Благодарение Богу, моя драгоценная смогла заснуть и почти всю поездку хоть и беспокойно, но дремала. Я же сам немного прикорнув, оставшуюся дорогу глазел по сторонам, отмечая красоты русской глубинки.
В Руссе мы были спустя два часа. Неухоженный вокзал с часовенкой притулившейся сбоку от него были первыми, что мы увидели там. Справившись о гостинице при вокзале, каковой не оказалось, мы сели в экипаж, повезший нас в центр города, к его единственному отелю.
Вселились в него без проблем, нумеров было в достатке и на любой вкус. А там вновь слегка умыв с себя пыль дороги, мы улеглись в постель. Мне спать совершенно не хотелось, лег лишь, чтобы ободрить мою мающуюся женушку, но все же заснул.
Ночь была беспокойной, я встал около четырех утра, потом опять уснул. Mon cher иногда стонала во сне.
Утром же я повел себя глупейшим образом доведя мою милую до слёз. Она, бедняжка, маялась животом, а я не проявил должного сострадания, желая поскорее выйти в город. Обменявшись парой словесных уколов, мы все же помирились, но спуститься вниз к dejeneur она решительным образом не могла и я спустился вниз, договориться о завтраке в номер. Через десять минут к нам внесли поднос с нехитрым аглицким завтраком: яишница с bakon, булочки и кофе.
Еще примерно через полчаса супруга моя нашла все ж таки силы выйти в город. Она весьма хотела посетить досточтимого Федора Михайловича Достоевского (Не сомневаюсь, mon ami, ты знаешь, что он жил в этом provincial ville).
Дорогу к нему мы испросили раньше, у подвозившего нас извозчика, так что мы смело двинулись к его дому. На пути нам попалась высокая пожарная каланча, стоявшая на широкой площади, и, очевидно, бездействующая и превращенная в магазин канцелярских принадлежностей. В пяти минутах пешком от нее мы наблюдали самый прекрасный, для меня уж точно, вид в Старой Руссе. Совершенно идиллическая картина, скажу я вам, милейший. На оппозитном берегу небольшой речушки возвышалась колоколенка и церковь рядом с ней. Эта сцена вызвала у меня наибольший восторг. Столь благодатный вид, я словно перенесся в прошлые столетья. Никакого постороннего шума, в виде проезжающих самобеглых экипажей. Только тихий размеренный шум ветра в деревьях, щебетанье птиц и, ласкающее слух, журчанье воды под ногами.
Запечатлев сей чудный вид на дагерротип и у себя в головах, мы побрели вдоль речушки. Погода стояла теплая, если не начинал дуть борей. Тогда начиналось ощущаться, что я одет легковато для этого времени года, но это не настолько тревожило меня, чтобы возвращаться за pardessus в отель.
Когда мы дошли до двухэтажного, выкрашенного зеленой краской дома, нас постигло разочарование. На калитке висел замок, а табличка рядом возвещала о том, что Федор Михайлович по понедельникам не принимает аудиенций. Сей факт был особенно огорчителен для моей драгоценной, ведь по сути, мы приехали сюда только ради этого.
Но не в наших силах было изменить эту коллизию и мы развернулись обратно в гостиницу, тем более что супруга вновь почувствовала недомогание.
В номере мы вновь погрузились в беспокойный сон и провалялись до трех пополудни. К счастью, это помогло супруге справиться с недугом и у нас оставалось еще время на обед и побродить по городу.
По левую руку от отеля находился парк Победы и сначала мы пошли к нему. Как сказала мне моя mere перед нашим отьездом, здесь погиб мой прадед в последнюю мировую войну и я надеялся, может, увидеть памятник с его фамилией. Но, конечно же, на это не стоило рассчитывать. Как гласила надпись, здесь погибло двести тысяч советских солдат.
Мы немного помолчали, воздав дань памяти нашим героям и проследовали дальше. И по правде сказать, городок этот из тех, что ничем бы и не запомнился, если бы не Федор Михайлович и та церковка на берегу. Есть там еще курорт с минеральными водами и грязями, напротив которого мы пополнили свой небогатый запас souvenirs. Курорт же мог похвастаться несколькими кранами, забирающими холодную и теплую воду с солями земли с глубин ста и ста пятнадцати аршин и несколькими прудами, гордо называющимися озерами, в которых разводили уток.
Любой желающий мог напиться всласть минеральной воды за нумером 11 и 12. Иные еще и набирали этот эликсир в свои бутылочки, не более двух шкаликов, о чем предупреждала надпись над кранами. Мы тоже нацедили себе в дорогу шкалик. Должен заметить еще, что курорт, пожалуй, самое оживленное место во всей Старой Руссе.
Пройдясь еще недолго, заметили еще памятник павшим в русско-японской кампании и музей северо-западного фронта с танком, поднятым шестнадцать годов назад из реки и две грозные canone рядом с ним.
Недолгие сборы в обратный путь с легким привкусом сожаления, который часто случается, когда пора возвращаться и мы уже в вызванном экипаже по дороге к вокзалу. Там прощальные дагерротипы вокзала и его часовни и посадка на поезд. Отправление его задержалось, в соседний вагон рассаживалось много молодежи обоего полу в военных френчах. То были не служивые, а искатели на полях сражений всевозможных останков, по которым можно установить сражавшихся в последнюю мировую.
Нам же в попутчики досталась опять группа, но уже помоложе, гимназийных годов, едущая со Пскову. Они, покуда было светло, играли на желания и случайное услышанные меня немало потешили. Такие как, залезть и спать на третьей полке, вылизать стол или разбудить своего ментора, длемлющего в соседнем compartiment. Хотя из этой троицы фантов, исполнили лишь первый, остальные были признаны грязным и опасным.
Ближе ко сну, я вскарабкался на вернюю полку и начал писать это письмо, затем Морфей призвал меня к себе.
По прибытии случилось еще одно происшествие. По соседству у пьяного мужика стянули или сам потерял переносной телефон. Он повозмущался, но после смирился и выходили мы уже на московский перрон без его ворчания.
Вот таковым был наш вояж за шестьсот верст от Москвы. За сим, любезный мой, разрешите откланяться. С превеликим уважением, ваш Святослав Александрович.
Крепостная стена в Новгороде
Десятинный монастырь. (там же)
Пожарная каланча в Старой Руссе
Собор в Старой Руссе
отредактировано: 11-05-2006 13:04 - Святослав
Светлейшая Республика Сан-М...
[Print]
3 CaHuTaPa