Киевская история №1


О Киеве все знают все. Во-первых, говорят приезжающие по турпутевке на три дня жители Самары и Кургана, Киев, - это Лавра, Андреевский спуск и каштаны… Каштаны - это такие деревья, которые цветут обычно в апреле-мае. И делают вечный город еще красивей, чем в марте.
Во-вторых, говорят продвинутые туристы из западных областей Украины, Москва, основанная киевским князем Юрием Долгоруким, была, есть и будет провинциальным украинским городом.
А в – третьих, Киев не меняется по сути своей. Все так же трудно встретить на Крещатике киевлянина, все так же серьезен Владимир с крестом в положении «на плечо», все так же киевляне ненавидят обоих Поплавских. Одного булгаковского и второго, взращенного в недрах местного «кулька», как по-привычке зовут Университет Культуры сорокалетние киевские аксакалы.
А еще в Киеве есть консерватория. И просто страшно подумать, что было бы, ежели б этой самой консерватории, «консы» на местном сленге не было в лучшем из городов третьей от Солнца планеты. В те далекие, почти былинные годы, которые ныне принято считать «застойными», Киевская консерватория была одним из оплотов свободы… Ну, во всяком разе, именно там , внутри прохладных аудиторий с непременным роялем перед рядом учебных мест, можно было оторваться от текущей жизни, забыть о несданном старославянском и орать в все горло «All you need is love” в сопровождении рояля и кучки единомышленников совершенно не опасаясь, что придет строгий дяденька и выгонит.
В темных консовских коридорах можно было неожиданно выйти из-за угла и напугать до полусмерти какого-нибудь красивого как черт деревянного духовика, попросив у него в долг рубля три. Смешно, но деньги можно было снискать всегда. В долг, конечно. Отдавать получалось редко... Много их там было, деревянных духовиков. И все красивые.
Рассказывают, что этот нехитрый промысел был доступен не только бедным студентам. Вот, например, один великий (без допусков) украинский актер, которому жена запрещала употреблять спиртное, часто дежурил со свое собачкой по кличке Нафаня возле Консерватории. Периодически он подходил к студентам и говорил:
- Дозвольте познайомитись, народний артист України Такий-то, дайте карбованця.
Получив искомый рубль, немедленно уходил. Впрочем, иногда он расширял свой репертуар и рассказывал:
- Оцей собака Нафаня, такий розумний. Я йому кажу: «Нафаня, з’їж пиріжок», а він каже: «не хочу»
А в день 1500 летней годовщины Киева на консерватории почему-то повесили лозунг: «Древнему Киеву образцовое транспортное обслуживание». Сегодня даже обсуждать грустно, почему именно этот лозунг украсил главный музыкальный ВУЗ республики.
Но история, которую мне хотелось бы припомнить произошла еще раньше. Году этак в 1976. Когда все в нашей лучшей в мире стране было самым лучшим. И даже хватало бумаги хорошего качества, чтобы объяснить всему миру почему, собственно, у нас лучше, чем у них.
Итак, 1976 год, эпоха почти развитого социализма. Выпускной капустник В Киевской государственной консерватории. Я не смогу пересказать все перепетии этог мероприятия, остановлюсь лишь на нескольких моментах. Думаю, этого будет достаточно. Спектакль был поставлен по мотивам бессмертных «Трех мушкетеров». Странный д’Артаньян являлся к де Тревилю и на вопрос о рекомендательном письме, честно говорил:
- Потерял
- Как, «потерял», - недоумевал капитан королевских мушкетеров
- А как все у нас теряют. По пьянке, - откровенничал лихой гасконец.
Возможно для нас, нынешних, это и не смешно и не остро. Но тогда… «тамгденадо» все пытали участников спектакля на тему: «что значит «у нас», то есть, что вы хотели этим сказать…»
Вообще, как не странно, вопросы у представителей этой самой «тойгденадо» организации только множились. И немудрено. Представьте себе мушкетеров явно находящихся в диссонансе с пятым пунктом анкеты, которые стоят на берегу Ла-Манша и, приставив ко лбу ладони, поют, как бы всматриваясь вдаль «Берег мой, покажись вдали…» Интересно, что сия сцена имела одну скрытую музыкальную особенность. В музыку Таривердиева консовские выпускники умело вплели малоизвестную пьесу Моцарта, которая называлась «В путь». Об этом не догадался ни один зритель. Никто и не слышал эту пьесу никогда. Но оказалось, что «тамгденадо» не только слышали и знали название, но и смогли истолковать все действо, как призыв к эмиграции в Израиль. Очень тогда была острая тема.
А уж когда во втором отделении в зале разбросали листовки с кроссвордом под названием «В двадцать шестого не стрелять», а под номером 26 по горизонтали значилось: «Министр культуры Украины», представители «тойорганизации» решили прекратить капустник, и, надо сказать, это им вполне удалось.
Надо ли говорить, что на следующий день газета «Правда» была украшена передовицей под названием «Сионистский шабаш».
Насколько мне известно, очень мало выпускников того года осталось на Родине. Но я практически уверен, что все они нашли свое место в том мире, что называется музыкой. И мир этот принял их, ибо чему-чему, а музыке в Киеве учить умеют.
Ну, давайте, что ли вместе: «All you need is love…”