Название: Зюйд-зюйд-вест и три четверти румба
Канон: А. Грин "Бегущая по волнам"
Автор: Санди для WTF Women 2019
Бета: Altra Realta
Размер: мини, 1870 слов
Пейринг/Персонажи: Фрези Грант и моряки

— Зюйд-зюйд-вест и три четверти румба!
Рулевой — добродушный увалень по фамилии Гарвей — кивнул головой, беря курс. Парус над головой хлопнул и напрягся под порывом ветра. «Мисс Грант» бодро бежала по волнам, делая восемь узлов в час — совсем неплохо для торгового брига, груженого по самые борта.
По расчетам, «Мисс Грант» должна была прибыть в Лисс самое позднее через неделю. Гарвей уже предвкушал свидание со своей лиссовской подружкой — в отличие от некоторых матросов, у которых подружки были в каждом городе, он всерьез рассчитывал когда-нибудь сойти на берег и жениться на ней. Его приятель, белобрысый Попс, сейчас развалившийся в кубрике, тоже предвкушал — в первую очередь выпивку, ибо на борту «Мисс Грант» оставался только третьесортный ром, который матросам дозволялось употреблять внутрь, лишь предварительно разведя водой, отчего он не становился лучше.
— Кэп, — донесся голос из «вороньего гнезда», — а ветер-то свежеет!
— Я бы сказал, крепчает, — прогудел капитан Коппел, прикидывая, не следует ли убрать часть парусов.
О том, что барометр падает, он говорить команде не стал. Кому нужно, те уже все увидели.
Попс, валяясь в гамаке, болтал — болтовня была второй его любовью после выпивки. Моряцких баек он знал великое множество и был мастер их порассказать, оттого вокруг него частенько собиралась толпа, и даже сам капитан порой был не прочь послушать, хотя и оговаривался, что «все это враки». Сейчас на его язык попалась Фрези Грант — та самая, в честь которой и носил имя их бриг.
— Она плыла с отцом и женихом, — разливался Попс соловьем, — и вдруг…
— Ну и дура, — плюнул Баррет, увесистый детина с поросячьими ресницами. Попс даже подскочил:
— Это отчего же?
— Был жених — стало быть, надо его держаться было, а не капризы разводить, — степенно отвечал Баррет. — Вот будь у меня девка, я бы ей показал, посмела бы только вякнуть!
Остальные матросы заржали, подбадривая Баррета выкриками. Баррет отличался тем, что если уж разглагольствовал, то горячо, размахивая руками и наливаясь кровью, чем немало веселил товарищей, а темой для его умствований становилось все подряд. Боцман частенько пытался притормозить Баррета, опасаясь, что того хватит апоплексический удар посреди океана, зато дружки беспечно поощряли его, поддакивая: «Так их! вот уж точно! все они…»
Баррет поднялся, чтобы подлить себе разбавленного рома, и тут «Мисс Грант» шатнуло. Баррет на миг утратил равновесие и налетел на анкерок, разбив колено; по кубрику плеснуло смешком — раскаты ругани Баррета были слышны, наверное, и на палубе. Больше всего он проклинал наглых баб и лично Фрези Грант, хотя и тому, кто поставил чертов анкерок под ногами, досталось порядком.
— А я думаю, братцы, что ничего она по волнам не бегала, — веско сказал боцман. — Ну, где вы видели, чтобы человек бежал по воде, будто под ней есть дорожка? Вот что посвятила жизнь заботам об утопающих — честь ей и хвала, в это я верю, добрые люди бывают.
— Ну-у, — смешался Попс, — эт вы загнули… Сказано же — побежала по волне и остановилась на ней, как цветок. А потом ее и через сто лет видели, и до сих пор видят иногда. Простой человек столько же не проживет!
— Э, да если тонуть начнешь — и не то увидишь! — боцман зевнул, глотнул мерзкого пойла и хотел было рассказать известную в Атлантике историю про оборотня-тюленя, в которую он сам немного верил, как голос капитана вернул его к действительности.
Надвигался шторм.
— А я говорю — чертовщина и дерьмо это все, — догнал боцмана голос Баррета. — Если девка ни отца, ни жениха не слушается, это не девка, а черт в юбке, и все ее дела тоже чертовы!
— Убрать клип, — скомандовал капитан Коппел, озабоченно прикидывая, насколько еще усилится ветер. На всякий случай он велел держать топоры и канаты наготове и проверить шлюпки. «Как бы не пришлось рубить мачты», — раздумывал он.
Матросы побежали по вантам, убирая часть парусов.
Гарвею было все труднее удерживать руль — судно словно разрывалось между порывами ветра и бившими в корпус волнами. Попс, догадавшись о его затруднениях, поспешил другу на помощь.
— Был бы я как Фрези Грант, Бегущая по волнам, — шутливо сказал он, пытаясь развеселить Гарвея, — взвалил бы тебя на спину и потащил! Правда, недалеко, — далеко тебя не утащишь.
— Да уж, — буркнул Гарвей, — только на нее и надежда… Глянь на небо!
Небо в несколько минут затянулось густой чернотой. Теперь волны катились огромными валами, вспучиваясь на много корпусов над «Мисс Грант», а ветер швырял бриг из стороны в сторону. Вода перекатывалась через палубу, грозя смыть всех, кто на ней находился.
— Попс, — Гарвей закашлялся — морская вода захлестнула и попала ему в рот, — Попс, братишка, возьми линек да привяжи меня...
— И сам привяжусь.
— А этого не надо. Сам справлюсь.
Попс отлично понимал, что друг хочет уберечь его — в конце концов, это была не его вахта, а Гарвея, но соглашаться не собирался. «Если пойдем ко дну, так все вместе», — решил он, обматывая себя и Гарвея одним линьком.
Мачты трещали и шатались, хотя паруса уже были убраны полностью. Каждый водяной вал грозил стать последним для команды. Капитан Коппел и боцман, привязавшись к мачтам, пытались что-то еще приказывать, а может, громко молились, но рев ветра заглушал их голоса. Наконец на секунду стало чуть тише, и Коппел выкрикнул:
— К шлюпкам!
Особенно огромная волна накатила и нависла над «Мисс Грант», и вдруг Попс увидел что-то вроде белого цветка на самом ее гребне. Нос «Мисс Грант» зарылся в волну, холодная вода ворвалась Попсу в рот и в нос, глаза защипало от соли, а когда он проморгался, молодая женщина в светлом кружевном платье стояла на палубе.
— Норд-ост и две четверти румба, — негромко, но властно произнесла она.
Ошалев от невозможности происходящего, Попс и Гарвей дружно налегли на штурвал. Женщина тем временем шагнула к капитану.
— Не пугайтесь, капитан Коппел, и делайте, что я говорю, — так же властно и спокойно сказала она. — Отмените приказ. Пусть спустятся в трюм. Откачайте воду. Половину товара — за борт!
— Но…
— Иначе вы не довезете ничего, включая вас самих.
Коппел прокашлялся.
— Что вы мечетесь по палубе! — обругал он матросов. — Марш в трюм! К чертовым помпам! Товар за борт к проклятущим чертям… э-э-э… пардон, мамзель…
Попс держал новый курс — и понимал, что «Мисс Грант» выдержит.
Она стала легче. И хотя удерживать верткое судно на воде стало сложнее, однако нос ее уже не зарывался в воду так глубоко, и каждая волна уже не угрожала разбить ее в щепы. И даже когда волны прокатывались по палубе, они не заливали ее с такой мощью. Вот еще одна прокатилась…
Девушка в кружевном платье даже не обратила на нее внимания. Ее ножки в золотистых бальных туфлях, казалось, ничуть не промокли — она стояла на поверхности воды, слегка покачиваясь. А выброшенные ящики тоже покачивались — и шли на дно.
— Хватит? — спросил Коппел, провожая каждый ящик тоскливым взглядом. Радость по поводу нежданного спасения не мешала ему мысленно подсчитывать убытки.
— Хватит, — кивнула девушка.
— Эй, вы, в трюме! Отставить бросать товар за борт! Продолжайте откачивать! Уф, — Коппел утер холодный пот со лба.
Кто-то из матросов высунулся из трюма. Девушка окинула его равнодушным взглядом, и матрос выполз на залитую водой палубу, придерживая руку — его услали наверх из-за вывиха кисти. За ним вылез второй, помог приятелю добраться до каюты доктора…
Попс про себя отметил, что их нежданную пассажирку они будто и не заметили.
Третьим из люка выбрался Баррет.
Губа у него была разбита и кровила, сам он бранился так, что даже Попс потупился; видимо, он так и не протрезвел. Он вылез, запнулся и упал снова, и снова выругался, поминая всех чертей, какие только шалят на морских просторах. Девушка скучающе покосилась на него. А он — на нее.
— О, — сказал Баррет и икнул. — Баба! Чур, я первый! А ну, давай, задирай юбку! Мы славно потрудились, теперь сам бог велел отдохнуть!
— Баррет, дубина, — предостерегающе произнес Гарвей.
— Чего? Я сказал — я первый! — и Баррет огромными красными ручищами ухватил девушку пониже спины.
Она так же равнодушно пожала плечами и вывернулась из его лап. На палубу накатила волна, сбила Баррета с ног, а когда он, продолжая чертыхаться, поднялся, девушки на палубе уже не было. Она стояла за бортом на воде, и ее относило волной, на лице играла насмешливая улыбка, но в черных спокойных глазах стояла неподвижная точка, будто девушка знала, что произойдет дальше, и оно ей не нравилось.
— Ах ты, сука! — взревел Баррет.
— Стоять! — вскричал капитан Коппел. — Баррет, назад! Назад, проклятый мерзавец, иначе я сам выброшу тебя за борт!
Но в Баррете, видно, взыграл пьяный кураж — он, шатаясь, добрался до шлюпки и спустил ее на воду, неуклюже перевалившись в нее.
— Стой, болван! Баррет! Да рехнулся ты, что ли! Стой! — кричали ему с палубы, но Баррет окончательно осатанел. Он сделал несколько взмахов веслами — а потом накатила волна, и когда она схлынула, девушки нигде не было.
Попс вздохнул, понимая, что больше никогда ее не увидит. Сам же он только сейчас понял, что в ней было странного. Она выглядела так, будто не мерзла под порывами холодного ветра в открытом кружевном платье. Волосы ее, уложенные в нарядную прическу, почти не растрепались, и даже гребень, усеянный жемчугом, не сбился — только добавились мелкие жемчужинки воды от брызг. Платье и золотистые туфельки оставались почти сухими, и даже чуть заметный аромат духов подчас перебивал соленый запах морского ветра. Так не бывает, подумал Попс, остро осознавая, кого встретил посреди бурного моря.
Баррет же забеспокоился. Он попытался грести по направлению к кораблю; матросы бросили ему конец, крича и окликая, но, сколько бы Баррет ни греб, его относило все дальше. «Мисс Грант» вознесло на гребень большой волны — Баррет на шлюпке на время скрылся из виду, а когда снова показался, Попс и Гарвей тихо зашипели сквозь зубы и зажмурились. Оба были опытными моряками, оба повидали столько такого, что иному и послушать было боязно, но то, что случилось с Барретом…
Шлюпка его была разломана — не разбита ударами волн, а разгрызена огромными зубастыми пастями. Сам Баррет, как показалось Попсу сначала, висел в воде стоймя, качаясь вверх-вниз, как поплавок; рот его был раскрыт, и челюсть безвольно покачивалась. Попс окликнул его, но вдруг заметил, что глаза у Баррета вытекли, а с головы содран скальп, и затылок блестит красным. А потом разглядел, что болтается в воде, как поплавок, только верхняя часть Баррета, — нижняя вместе с кишками висит в воде поодаль и судорожно дергается. И снова Попсу показалось, что ноги и кишки Баррета дергаются сами по себе — но нет, их дергали. Вокруг того, что осталось от шлюпки и от Баррета, кружили серые треугольные плавники, и треугольные морды высовывались, чтобы отхватить от трупа Баррета куски мяса, а когда мяса уже не оставалось — пришел черед внутренностей. Особенно крупная акула высунулась из воды и схватила торс Баррета так, что хруст его ребер донесся и до «Мисс Грант»; оторвав добрую половину грудной клетки, рыбина убралась в глубину, а из ребер Баррета выпало что-то круглое и красное.
Сердце, подумал Попс. Сердце Баррета.
Он успел подумать, что сердце каждого моряка должно упокоиться там же, где и это, — в море, как явилась еще одна акула, и сердце исчезло в ее пасти.
Волны разметали щепы, остатки скелета Баррета пошли ко дну, и наконец-то решился приоткрыть глаза Гарвей.
— Эй, рулевой! Курс зюйд-вест! — окликнул его капитан.
Ветер утих до свежего, волнение тоже начало спадать. Попс начал развязывать линек, которым привязал себя и Гарвея к штурвалу. Коппел сквозь зубы негромко сыпал проклятиями — чтобы выжить, пришлось лишиться доброй половины товара, на выручку от которого он так рассчитывал; боцман тем временем напустился на команду, требуя немедля убрать все, что натворили волны на палубе. Попс тоже присоединился к товарищам, втайне мечтая хотя бы о глотке разбавленного мерзкого рома — он бы ему ох как не помешал после всего пережитого.
И все-таки он бросил последний взгляд туда, где еще недавно был Баррет.
Там не осталось ничего и никого — акулы ушли, щепы разметало, останки утонули, и лишь белый лоскуток кружева все еще виднелся на мутной зеленой воде…