Море то прибывало, то отступало. Вдох – выдох… в миллион лет раз. Или не в миллион: палеонтолог из меня аховый. Вместе с морем набегала и отступала пустыня, в противоход ей приходили и уходили люди. Люди любят море... потому мы тут и роем.
Я не археолог, я совмещаю приятное с полезным: экспедиция набирает студентов, невзирая на специальность. Лагерь стационарный: полевые домики – душ-туалет-кухонька, через низкие горы тропка к ближайшему базару – фрукты-ягоды-вино, мясо у вечернего костра, море рядом. Чего ещё?!

Горы, конечно, пологие – но всё же это горы: тропка усеяна безвременно почившей обувью легкомысленных археолочек, мнивших пробежаться до посёлка налегке: в купальнике и шлёпанцах. Обратно приходилось топать босиком… Хорошего мало: жёсткая сухая трава – не приусадебный газон, колется. А слепни оч-чень любят купальники – вернее, потные тела!
В общем, с некоторых пор тропка принадлежит мне одной.

Выше тропы, пропахшей травами и диким луком – озеро. На севере сказали бы: торфяное, а здесь – чернозёмное. Над ним крепость. Старая кладка, не исчерченная автографами – преимущество удалённости и недоступности. Не то, что туристская достопримечательность у самого берега… как её ещё по обломкам не растащили?!
Крепость хранит свои тайны от любопытных: наши мэтры лишь вежливо отмахнулись на мои вопросы. Крепость как крепость, обычный форпост – мало ли кто с моря появится? Ну да, курганы копать куда интересней! Но мне не давала покоя строчка из предыдущего отчёта, прочитанного по диагонали, чтоб было: «Сооружение поставлено на месте более древнего строения».
Более древнего. Насколько? Нет, технари неисправимы – им всё в цифрах покажи!

Разумеется, все личные изыскания – в свободное от работы время! Выходные у нас святое, и археолочки давно на пляже. Вместе с археолухами – а где ж им ещё быть?! Только я тащусь по жаре незнамо куда незнамо зачем! И слепни что-то озверели – не к дождю ли?
Ливень в горах – это не шутки. И так не слишком проходимая тропа превращается в жидкую грязь, норовящую соскользнуть по крутому склону прямо на прибрежные камни. Вместе с настырными путниками. А высота над уровнем моря… в общем, мне хватит.
Я не успела. Казалось, на голову с маху опрокинули ведро воды. Одежда намокла и отяжелела, ноги заелозили по раскисшей земле к ближайшему валуну. За него я и вцепилась, как рыба-прилипала за корабельное днище: не отдерёшь! А потоп всё не заканчивался…

Ну, и сколько мне здесь сидеть?! Брррр… холодно! Вечереет, скоро хватятся – скандала не оберёшься. Но спускаться по камням – загреметь в лазарет. В лучшем случае. Уж лучше по чернозёму…
По чернозёму?
Точно! Каменные трещины забиты по самое некуда: суй руки по локоть, ноги по колено – и иди, как по лестнице. Удержит. А шмотьё всё равно стирать…
Первые десять метров показались марафоном. Затем я втянулась, и следила только, чтобы не остаться менее чем на трёх опорах: две руки – нога, две ноги – рука, раз-два-три-четыре, раз-два-три-четрыре, раз-два-тррр…
….&!
«Джентльмен – это тот, кто называет кошку кошкой, даже наступив на неё в темноте». Я – не джентльмен, я леди. А леди может и выругаться, если провалится сквозь чернозём. Куда? Не знаю, тут темно.
Зажигалка в кармане… давно не курю, но привычка осталась – работает!… зажигалка, не привычка. Удачно я, однако: чуть ниже – и промахнулась бы мимо карниза.
Пещера. Похоже на площадку для дельтапланов, проглоченную осыпью. Обратно только прыгать к потолку, в чернозём. Не удержит – провалюсь в обрыв… ой, что-то не хочется! От площадки вверх тянется нечто вроде пандуса, за ним – лаз. Значит, мне туда.

…Нен-навижу «шкуродёры»!…

Любая дорога чем-то, да заканчивается… даже такая. К счастью, не тупиком – а вы чего подумали?! Зажигалка нагрелась и жжёт пальцы, но меня и это радует: значит, есть чему гореть. Не сразу промаргиваюсь, уставившись в звёздное небо.
Я… в крепости?
Во внутреннем дворе.

Да пусть хоть обыщутся!!! До утра отсюда – ни ногой! Костёр разведу, высушусь, лишь бы одежду не заколодило. От грязи.

* * *

Странные, полудремотные мысли… догорают вместе с костром – дров на всю ночь не хватит… удача, что эти нашлись! Вот… кто-то спускается с неба на узкую площадку – невыразимо древний… Как же, древний! Дельтаплан из брёвен и шкур летать, конечно, будет – но плохо и недолго… перпендикулярно горизонту… с ускорением в одно «же»… археолочки решат, что я ругаюсь – а это просто притяжение планеты. Ладно… пусть – в дрёме всё можно!… он оставляет свой матово-блестящий планер и идёт, согнувшись вдвое… а мне пришлось ползти, вот гадство!… по узкому лазу-«шкуродёру» вверх, к площадке с ещё не зажжённым костром… на краю опускаясь на колени…
На колени перед звёздным небом.

Красиво как…
…тлеющие угли…
Тьма.
Он ждёт рассвета….
И я жду. Ничего другого не остаётся. Я не жалею, что пришла.

Солнце падает в море, а встаёт из-за гор, утренне-алое на сумеречном небе. Первый луч проходит сквозь кладку – и падает на стену, огненным росчерком зажигая на ней письмена.

Как жаль, что я не могу их прочесть!
Но…
Я запомню.
Я вернусь.

Да-да… конечно! Между прочим, в лагере меня ожидает скандал, а прямо сейчас: в «шкуродёр» или через стену. Ладно, saarai-kaar, vexok savaka – так или иначе, а выбираться отсюда надо.

…saarai-kaar?... о чём это я?!


----------------------------------------------
"saarai-kaar" – хранитель истины
"vexok savaka" – вставай: есть дела, которые нужно сделать.