Как я ненавижу длинные вычурные эльфийские имена.
Сам их придумаешь, а на следующий день уже не помнишь.
Надо сделать стикер на монитор, что бы всегда были под рукой.

- Ну, пожалуйста, не надо. Может, завтра. Сегодня же школьная дискотека. – дети просительно – настойчиво просили молодую учительницу английского языка отменить домашнее задание в виде сочинения.
- Становишься, как Грымза, Маринка – сказала сама себе Марина, для детей бывшая Мариной Павловной, а в слух спросила – учеба кому нужна, вам или мне?
На этот риторический вопрос ответа не существовала. Она прекрасно понимала, что дети радостно сбежали бы с урока, а она при таком раскладе не получит денег. Выходило, что уроки английского в школе номер 15 нужны были ей, а не детям.
- Хорошо – Марина решила не дожидаться ответа – пишите сочинение сейчас, а вечером танцуйте на своей дискотеке.
В ночь на хэллоувин директор школы решила подчеркнуть то, что школа не простая, а с английским уклоном, и провести в актовом зале дискотеку – маскарад. И пока дети радостно танцевали Марина сидел в своем кабинете, и проверяла сочинения, написанные днем.
- Ни одно доброе дело безнаказанным не остается – сказала она в слух, и потянулась. Болела спина, а от сочинений раскалывалась голова. Тексты про хеллоувин были один другого глупей. Даже отличница Настя, любимица Марины, написала про то, что в ночь на хэлловин вампиры и вурдалаки вылезают из своих нор, и соревнуются в том, кто больше выпьет крови за ночь.
- Надо бы кофе раздобыть – подумала Марина, усталость мягко, но настойчиво, как морская волна накатила на учительницу, и она заснула, сидя за столом.
Из дремы ее вывел телефонный звонок.
- Где тебя черти носят, - не очень-то вежливо поинтересовался мужской голос. Это был Виктор – муж Марины. – два часа ночи. Сотовый не отвечает. Что мне думать?
- Я, я уснула – попыталась оправдаться Марина. – Я проверяла сочинения, и уснула.
- За тобой приехать? – уже совсем другим тоном спросил Виктор.
- Да, нет. Не надо. Близко же. – ответила Марина. – Скоро буду.
Быстро собравшись, Марина вышла из кабинета, и заперла его. Подергав за ручку, и убедившись, что дверь действительно закрыта, она отправилась к лестнице на первый этаж.
У лестницы она услышала топот, доносившийся с другого конца коридора. Нервно обернулась, она начала вглядываться в темноту – свет в том конце коридора был выключен, но можно было разглядеть детский силуэт.
- Эй, кто там? – крикнула Марина, поправив сумку на плече, которая захотела сползти. Силуэт пошевелился, и направился к Марине.
Одна из ламп, самая близкая к темному участку коридора нервно заморгала, и взорвалась, осыпая пол разбитым стеклом. Марина развернулась к лестнице, но ниже, на втором этаже свет, который был включен, оказался потушен, и девушка сделала шаг назад. Ей вдруг показалось, что внизу не темнота, а черная вода, затопившая здание. Раздался звон еще одной лопающейся лампы, и Марина с визгом развернулась.
Силуэт медленно шел вперед. При этом он держался ровно, и казалось, что он словно парит. Неожиданно, загорелась одна из ламп в конце коридора, и осветила приближающийся силуэт.
Девочка, лет восьми.
- Ты кто? – прокричала Марина, но ответа не последовало. – Эй?
Марина сделала пару шагов вперед, и темнота коридора словно так же шагнула с девушке. Раздался детский смех.
- Фонарик.- промелькнула мысль в голове и слово сорвалось с губ.
Марина побежала к своему кабинету, где должен был лежать фонарик. На ходу она пыталась рыться в сумке, и в тот момент, когда Марина достала из нее ключи, сумка выпала из рук. Нехитрое содержимое рассыпалось по полу, и Марина хотела броситься его собирать, но еще одна лампа в коридоре шумно оповестила о своей кончине.
- Черт ! – Выругалась девушка и вставила ключ в замочную скважину.
Поворот, второй. Быстрый шаг в образовавшийся проем. Включив свет, Марина заперла кабинет изнутри, и побежала к столу, в ящике которого должен был лежать фонарик.
Марина достала фонарик, и включила, что бы убедиться, что он работает.
- Ха! – Победоносно воскликнула Марина.
За дверью продолжались хлопки, лопающихся ламп. Вскоре, разбилась та, что была напротив двери кабинета. Лампы внутри кабинета нервно моргнули.
В дверь постучали.
- Trick or treat.– настойчиво произнес детский голос.
- Что? – тихо пробормотала она, забыв, что именно этой фразой дети, одетые в костюмы, в англоязычных странах требуют сладости.
- Trick or treat – повторил голос, и лампы внутри кабинета потухли, осыпав его градом из разбитого стекла. В темном царстве кабинета лишь включенный фонарик остался лучем света
- Сегодня же хэллоувин – вспомнила перепуганная Марина. После этой фразы, взрослые должны давать детсям сладости – именно это она сегодня рассказывала своим ученикам. – Надо дать сладостей. И все кончится, предположила она.
- Just a moment – прошептала Марина, и стала рыться в столе. Там должны были лежать печенья и конфеты.
- Trick or treat – произнесли за дверью, и луч фонарика задрожал. В голосе была угроза.
Сделав глубокий вздох, Марина открыла дверь и закричала.
У девочки, стоявшей на пороге вместо лица был голый череп.
- Pretty scary ghost I am.(1) – победоносно заявил голос из черепа, и рассмеялся. Девочка скелет протянула Марине кулек, в который девушка положила печенье и конфеты, найденные в столе.
- Thank you. – сказал голос, и девочка отвернулась, затем шагнула в сторону лестнице, и словно растворилась в воздухе.
- Наверное, у меня есть полное моральное право упасть в обморок – то ли спросила, то ли заявила Марина, опускаясь на пол.
На следующий день молодая учительница уволилась с этой школы. Об этой истории она никому не рассказала, но с тех пор она почти никогда не расставалась с фонариком, который был с ней в ту ночь.

(1) – Я довольно страшное приведение (англ)

Путник уже почти неделю жил у шамана. К его недовольству шаман так ничем и не помог ему. Выслушав Путника о том, что сказал ему Рэйдзин, шаман покачал головой, посмотрел на небо, и сказал, что бы Путник пожил пока у него. За это время Одноглазый дважды напивался до лежачего состояния, дважды к нему приезжали купцы – у первых он покупал товар, а вторым его продал. На седьмой день Путник не выдержал и решил поставить вопрос ребром:
- Тангун, зачем я тут?
- А ты не знаешь? – рассмеялся в ответ шаман.
- Я жду твоей помощи, а ты совсем не спешишь ее оказать.
Вместо ответа шаман указал пальцем на небо.
- Ты ждешь чего-то? – удивился Путник.
- Точно. – холодно ответил Одноглазый, и ушел. В тот вечер шаман опять напился.
На утро Тангун позвал Путника в свою шаманскую хижину. Видок у шамана был жалкий. Вечерние возлияния не прошли для него даром.
- Ты решил уделить мне внимание? – шепотом спросил Путник, злорадствуя в душе. Обычно после пьянок шаман спал до вечера.
- Наш мир очень молод. – Начал шаман – В нем боги имеют очень большую силу. Все или почти все держится на их воле. Есть более старые миры, там остался лишь один бог, его воля слаба , а люди редко поклоняются ему. Судьба волшебных существ, как например нимфы и вовсе незавидна. А еще есть древние миры, где богов нет совсем, нет волшебства, зато люди летают к звездам на стальных колесницах.
Путник слушал, не перебивая.
- В нашем мире боги олицетворяют законы вселенной. В старых мирах, где богов нет, или он один, богов заменяют человеческие законы и мораль. Бросая вызов нашему богу, ты бросаешь вызов вселенной. Если ты будешь делать в одиночку, то довольно скоро ты отправишься в небытие.
Усмехнувшись, шаман снял повязку с глаза, и подсел к Путнику. В пустой глазнице торчал обломок стрелы.
- Смотри – указал он на него, и зажал уши Путника руками. Путник попытался вырваться, так как хотел объяснений, но у Одноглазого оказалась железная хватка.
Путник брезгливо поморщился, и стал пристально вглядываться, недоумевая, что он может там увидеть. Неожиданно пустота вспыхнула желтым, и вместо пустой глазницы, шамана, комнаты, Путник увидел степь и знакомую ему нимфу.
Она была окружена четырьмя всадниками.
- Не отказывайся, и не бросай оскорбления, глупая девка – говорил один из них –
Если великий Сяо Кум решил, что ты будешь его, то так и будет.
Нимфа рассмеялась в ответ:
- Это моя земля, и негоже Сяо Куму забывать, что он здесь гость. Ступай, и скажи это своему хозяину, пес. А то я могу рассердится, и вместо слов отправить ему ваши головы. Быть может, не смотря на глупость Кум сможет понять, что это значит «Нет».
Всадник заскрежетал зубами, остальные потянулись к мечам, но он остановил их жестом.
- Хорошо, мы передадим. – прошипел он, и развернул коня.
Нимфа хмуро посмотрела им в след, и села на землю.
- Дурак – прошептала она.
Все исчезло так же неожиданно, как и появилось. Путник обнаружил, что он весь в поту, и лежит на полу. Тангун сидел у огня, и что-то пил.
- Что это было? – прошептал Путник.
- Не знаю – улыбнулся шаман. Повязка была на месте. – Это было твое видение, а не мое. По идее оно должно было дать подсказку, что ты должен делать.
- Подсказку? – Путник рассказал шаману увиденное, и спросил – Что это мне должно говорить?
- Ты наверное не знаешь, что такой Сяо Кум?
Путник отрицательно махнул головой.
- Сяо Кум сын степного бога и смертной женщины. Бог не очень-то жаловал своего отпрыска, и в один прекрасный день сбежал из замка отца. Через несколько лет беглец стал вождем одного из степных племен, а еще через пару, два других племени признали его своим правителем. Чуть позже он объявил степного бога своим врагом. Разгневанный отец решил наказать нерадивого отпрыска, и ночью появился у него в шатре. На утро видели, как бог выходил из шатра, а Сяо Кум кричал ему в вдогонку, что у того нет над ним власти.
- Выходит, мне нужно поговорить с Сяо Кумом?
- Он не станет с тобой разговаривать. В лучшем случае, велит высечь и отправит голого в город. Рэйдзин сказал, что нимфа должна пойти с тобой. Если ты будешь с ней, то Сяо Кум не тронет тебя. Он, видишь ли влюблен в нее. Тебе надо поспать. Выпей.
Шаман протянул Путнику чашку, из которой пил сам. Жидкость с виду походила на кровь, но не имела запаха и вкуса.
- Внимательно смотри свой сон, он даст ответы. – Шаман вышел из «хижины». Путник попытался было встать, но сил не было. Он почувствовал головокружение и потерял сознание.

(Продолжение следует...)

Рэйдзин очень походил на товарищей Путника, с которыми он составлял наемный отряд «Росомахи». Он много пил, шутил, иногда довольно похабно, громко смеялся, зачастую своим же шуточкам, а так же норовил шлепнуть приносивших вино служанок по той части, где женская спина перестает быть спиной, и начинает притягивать мужские взгляды.
Очень скоро Путник опьянел, и под нажимом шумного громогласного бога, рассказал свою историю. Пока Путник рассказывал, Рэйдзин стал серьезным, и трезвым, как если бы он пил кувшинами воду, а не вино. Лишь пару раз он перебил рассказ Путника, задавая наводящие вопросы.
- Да, брат. Все не просто – сочувствующе произнес бог и поднес Путнику еще одну чашку вина. Выпив ее, Путник сполз на пол, и уснул, оставив пить Рэйдзина в одиночестве.
Утро было мучительным. Свет был слишком ярким, птичьи трели слишком шумными, а уж про бога грома и молний и говорить не приходилось. Не данном слова гром и громкий имеют общие корни. После того, как несколько попыток Рэйдзина отослать Путника завтракать, во время последней из которых, Путник попросил убить его, бог протянул ему маленький зеленый лепесток.
- На, съешь. Великая штука. Мне Бахус дал.
Кто такой Бахус в тот момент не интересовало Путника, и понадеявшись, что это яд, он взял листик, и отправил его в рот. Прожевав его, Путник заснул.
На этот раз Путника разбудила игра бога на барабане. Для столь примитивного инструмента, как барабан, мелодия была довольно мелодичной, но слишком воинственной, что бы понравится Путнику.
- Что ты мне дал? – спросил он у бога, вставая с кровати.
- Тебе лучше не знать – ответил Рэйдзин, продолжая выбивать боевой марш на совеем барабане – все равно больше никогда тебе этого не добыть. Да и вообще, у богов свои секреты.
Путник промолчал.
- Я пойду? – спросил он разрешения у толстого бога.
- Нет, не пойдешь. – Рэйдзин перестал играть на барабане. – Тебе нужна помощь. То что ты задумал, тебе одному не сделать. Степной бог, может и не самый сильный, не самый могущественный, но все-таки он бог, и человеку с ним тягаться довольно трудно. А вся эта затея с великим Путем к богу, согласно которой он одарит любого, кто дойдет до него, и вообще шита белыми нитками. Ясное дело, что затеял он все от скуки.
- Ты хочешь мне помочь? – удивленно спросил Путник. Отказываться от помощи бога было бы глупо.
- Может, и хочу – в подтверждение своих слов Рэйдзин, стукнул по барабану. – Только я должен знать, достоин ли ты того, что бы я тебе помогал.
- И как мне показать свое достоинство? – спросил Путник.
- Не надо показывать мне свое достоинство - рассмеялся бог. – Покажи его нимфе, которая шла вместе с тобой, которая шла за тобой, когда вы расстались, и которая несколько часов потом сидела и городских ворот.
- Откуда?.. Нимфа? – Путник не знал, какой вопрос стоит задать первее.
- От верблюда, как говорят в этих краях. Я все же бог. Да и бабки на базаре с утра судачили о том, что кто-то видел нимфу, сидевшую у ворот. В общем, дело простое - убеди нимфу, что бы она шла с тобой к степному богу. И тогда я – Рэйдзин помогу тебе в твоем пути.
Путник был изумлен испытанием. Ни одна нимфа никогда не покидала места, где родилась. А теперь этот безумный бог хотел от него, что бы он сделал то, что не сделал ни один человек за всю историю.
- Что бы нимфа пошла с человеком? Рэйдзин, извини, но ты в своем уме?
Вместо ответа бог громко рассмеялся.

(Продолжение следует...)

Нимфа оставила Путника недалеко от городских ворот. Она сказала, что если когда-нибудь он снова ступит на землю Великой Степи, то она снова будет с ним. Поцеловав его на прощание, она исчезла, как порыв ветра.
Город у подножья гор назывался Воротами в Небо, хотя зачастую его звали просто Воротами. Он отделял Великую Степь от Великих Гор, и стоял на земле уже несколько тысяч лет, но не смотря на возраст город не был особо крупным – сказывалось его расположение. Что бы добраться до него надо перейти либо Великую Пустыню с Севера и Запада, либо Великие Горы с Юра и Востока. Ни то ни другое путешествие нельзя было назвать легким.
Когда-то Путник уже бывал в Воротах. Тогда, будучи наемником, он спустил не один золотой в его тавернах и публичных домах. Сейчас же, его интересовал лишь постоялый двор и базар – место, где он мог бы выспаться, и закупить все необходимое для дальнейшего пути. Мысль о борделе была противной. Многие месяцы после общения с нимфами мужчины почти не занимаются сексом женщинами-людьми.
- Эй, а ты ведь Путник, да? – окликнул кто-то Путника. Он огляделся. В харчевне, устроившей столики на улице, сидел огромный толстяк, и махал рукой Путнику.
- Может и я, а ты кто таков?
- Не узнаешь старого товарища? – обиженно спросил толстяк, и опустил огромную ладонь на небольшой барабанчик, висевший у него на поясе. – Так отведай со мной вина, и поговорим о прошлом. Степной Бог никуда от тебя не денется. Уверен, что тот сидит в углу своего замка, и ругает себя за то, что сунулся в Горы. Я его знаю. Так что не переживай.
Путник нахмурился. В его прошлом были люди, которые знали Степного Бога, но все они были мертвы, и как положено всякому порядочному мертвяку не ходили по харчевням. Тем не менее, Путник подошел к звавшему его толстяку, и присмотрелся получше. Больше всего тот походил на воинов рикишу, что живут на острове Ниппо далеко на Востоке. Мускулистая грудь, и широкие плечи переходили в огромный, словно подушка великана живот. На руках были одеты медные браслеты кольца. Путник знал, что постоянное ношение таких вот колец позволяло развить нечеловеческую силу удара руками.
- Мы точно знакомы? – поинтересовался Путник, садясь за столик. – Не припомню таких знакомых.
- Точно-точно – рассмеялся толстяк – я тебя вот таким - вот помню.
Своими огромными ручищами он показал какого размера был Путник при их давнем знакомстве. Чуть больше стакана.
- Я Рэйдзин. Ты меня можешь и не помнить – представился толстяк. – Когда ты был маленький, ты всегда прятался под кроватью, когда я проходил мимо вашей деревне.
Рэйдзин снова рассмеялся, и потребовал жаренного цыпленка и вина для Путника. Путник хотел было возразить, но Рэйдзин не принял возражений, сказав, что тогда он обидится. Обижать Рэйдзина Путнику не хотелось.
- Так как так вышло, что не помню я тебя? – Спросил Путник, пробуя вино. Вино было на редкость вкусным, видать подали из особых запасов. Значит Рэйдзин был не простым гостем.
- Помнишь, помнишь. Только прикидываешься. Я напомню. Помнишь, ты помогал готовить пирог? Разжигал огонь, резал мясо? А потом началась гроза, и ты забился под отцовскую кровать, и попросил, что бы твой кусок пирога, дали туда?
- Помню – немного помолчав, ответил Путник. – Но ты то тут при чем? Я никому этого не рассказывал.
- Эх, - Рэйдзин махнул рукой – гроза-то и был я. Я между прочим бог грома и молний… - бывший.
- Разве бог может быть бывшим? – Спросил Путник, не совсем понимая, о чем говорит Рэйдзин.
- Может. Это Степи никому не нужны, а у нас за гром и молнии постоянно идут распри. Я, Один, Зевс, Перун. Да. Знаешь нас сколько, кому по душе ими командовать? В общем, сейчас я не у дел. Да и подустал я. У богов выходных нет. Попробуй-ка четыреста лет без передышки пахать. Посмотрел бы я на тебя. Так что не очень-то и хотелось. – Рэйдзин печально вздохнул, словно говоря, что хотелось ему все-таки очень. – В общем, не важно. Ты лучше скажи, зачем тебе Степной Бог понадобился? Может, подскажу чего.
- Долгая история – ответил, немного удивленный Путник. Теперь он вспомнил, что на Ниппо поклонялись Рэйдзину, как богу грома. Существовала даже легенда, как он спал остров от захватчиков с запада. Но поверить вот так вот сразу почти первому встречному в то что он – бог – непросто. – Не обижайся, но откуда я знаю, что ты действительно бог Рэйдзин?
Вместо ответа Рэйдзин стукнул в барабан, и с неба ударила молния. Меньше чем в метре от Путника. Рэйдзин широко улыбнулся и рассмеялся:
- Или хочешь, что бы по тебе стукнуло?

(Продолжение следует...)

Степь летом не самое приятное место, по которому стоит совершить многодневную пешую прогулку. Конечно, есть места и похуже, но они где-то там за горами, которые настолько далеко, что их не видно на горизонте. А степь была здесь и сейчас. Пот стекал по лицу Путника, хотя он еще вчера думал, что потеть ему уже нечем. Эта мысль посетила его когда он проделывал новую дырку в поясе, что бы затянуть его сильнее – иначе с него спали бы штаны.
Путник знал, что степь населяют кочевые племена, но за три дня путешествия он так никого и не встретил. Лишь прошлой ночью вдалеке он услышал заунывный вой волков. Не смотря на расстояние, отделявшее его от серых хищников, сердце Путника на секунду замерло. Вой, разносившийся по степи, казалось, приникал в душу, и шептал, что скоро острые зубы ночного певца отведают мяса.
Что бы отогнать от себя мрачные мысли Путник остановился, снял с плеч мешок, когда-то полный и тяжелый, а сейчас полупустой, и достал оттуда маленькую серебряную коробочку. Он бережно открыл ее, и защипнув понюшку табака отправил ее себе в нос. Порошок приятно обжег ноздри, и Путник, не смотря на старую дружбу с серебряной табакеркой, расчихался.
Этой ночью вой волков был ближе, хотя еще достаточно далеко для того, что бы не начинать паниковать. Сон долго не шел к Путнику, и он как учила его мать в детстве начал считать овечек, мысленно представляя каждую из них. Глаза, нос, уши. Надо было представить каждую деталь, и тогда выдуманная отара принесет с собой сон. Путник уснул как обычно на двадцатой овечке.
Когда Путник проснулся, он увидел, что окружен. Десяток всадников взял в кольцо место его ночлега, и безмолвно ждал, когда Путник откроет глаза, и поднимется. Люди степи почитали сон как святыню, и их обычаи запрещали будить человека, если он не просил этого или ему не угрожает смерть.
- Приветствую тебя, Путник – сказал один из всадников. Он стоял спиной к солнцу, которое слепило Путника, и его было трудно разглядеть его лицо. - Ветер рассказал нам о тебе, и о твоей цели. Позволь нам сопровождать тебя. У нас достаточно припасов, и быстрые кони. Вместе мы достигнем цели намного быстрее.
Путник осмотрел всадников. Некоторое время он молчал. Затем отрицательно покачал головой.
- У нас разные цели, дети степи.
- Ты отказываешься? – в голове всадника было слышно удивление. – Мы думали, тебе нужна помощь. Когда услышали о тебе, мы направились на поиски тебя.
- Помощь? – Путник осмотрелся. – Пожалуй, мне пришлись бы кстати, одна из ваших лошадей, вода и еда. Если вы хотите помочь, то дайте мне их.
- Хорошо – кивнул всадник.
Путник долго смотрел вслед, удаляющимся всадникам. Он не был уверен в правильности своего поступка, но когда облака пыли осели, сомневаться было уже поздно. Даже если он и найдет детей степи, и пригласит их с собой, то они откажутся, посчитают Путника слабым, и что такой человек никогда не сможет дойти до крепости Степного Бога.
Загнанный конь умер через два дня, но он сделал свое дело. Горы, к которым шел Путник виднелись на горизонте, и можно было разглядеть снежные шапки, украшавшие их вершины.

(продолжение следует)

Когда Макс подошел к Лесу Кошмарных Чудовщь, его удивлению не было предела. Как истинно городской житель, он пологал, что лесом может считаться парк, находящийся на окраине города. Ожидая увидеть три ряда сосен, поломанные скамейки, и металлистов, распивающих водку, он даже и не догадывался, что лес будет лесом, как в сказках, когда деревья настолько плотно ростут друг к дружке, что солшечный свет не освещает лесную чащу. Посмотрев на карту, он убедился, что не ошибся, и так как синяя точка была не очень далеко в глубь леса, он вздохнув направился в чащу.
Через пятнадцать минут он понял, что не смотря на то, что карта магическая, ему больще помог бы джи-пи-эс приемник, так как все это время он шел в сторону, почти противоположную требуемой. Еще через двадцать, Макс осознал, что если он когда-нибудь выберется из леса, то откроет фонд "Вырубки лесов", который будет заниматься тем, что помогать лесорубам в отсталых странах новыми топорами и пилами. Еще через час Макс сел на землю возле дуба или елки, в деревьях он не разбирался, как и в машинах, что впрочем ему не мешало жить, и хотеть бмв икспять. Он выругался на Фарфимира, что тот не дал ему в дорогу еду, достал мега-нож Фордо, который и вправду светился, и стал изучать инструкцию к кольцу повелителя льда.
- Ты потерявшийся клоун из Гиранского цирка - услышал Макс женский голос откудато сверху. Подняв голову он увидел, девушку сидящую на ветке дерева, под которым он сидел, и целющуюся в него из лука.
- Не совем, но клоун точно - ответил Макс, медленно отходя от дерева, и зачем-то подняв руки. Теперь он лучще рассмотрел девушку, хотя с тем же успехом он мог бы разглядывать, зарывшегося в землю жука. Девушка была вся в ветках, и ее лицо было разукрашенно зеленой краской, как у американских солдат в фильмах про Вьетнам. Лишь ярко красные волосы портили ее камуфляж. - Ты случайно не МакКена?
- Случайно - девушка спрыгнула на землю, но направленный лук не убрала. - Откуда знаешь и кто ты такой?
- Я от Фарфимира - немного испуганно ответил Макс. Не имея до этого опыта общения с луками, он только сейчас понял, что ему в лицо направлен аналог современного пистолета.
- Ха! Неужто новый герой? - МакКена опустила лук, и убрала его за спину. - Как звать-то?
- Макс. Слушай, а что значит новый? Я тут не первый? - поинтересовался Макс.
- Не-а. Я уже четверых таких как ты видела, земля им пухом. - весело ответила МакКена. - Что ж, пойдем в мою хижину. Герой - дело нешуточное, клоуну придется пока поблуждать.

Зевая, хозяин, а по совместительству официант и иногда повар, придорожного кафе «Руль КАМАЗА» вытирал столики. Обычно Сан Саныч, как звали его все, не открывался раньше полудня, но сегодня он точно знал, что колонна дальнобойщиков проедет по трассе примерно через полтора часа, и кто знает, может, решат остановиться, и перекусить. Вытерев последний столик, он осмотрел зал, чисто, опрятно, на некоторых столиках даже стояли искусственные цветы, на которые, правда, мало кто обращал внимания, зато это было предметом гордости самого владельца. Смотрите, мол, даже цветы ставлю для улучшения вашего пищеварения, дорогие клиенты, оставьте сдачу старику на чай. Рокот моторов снаружи заставил его отвлечься от созерцания идиллии чистого кафе.
Байкеры, безошибочно определил он по кожаным курткам, ковбойским сапогам и обилию всяческих металлических цепочек с разными побрякушками в виде черепов. Шестеро парней зашли в кафе и сели за столик у окна. Старые знакомые. Вот уже второй год банда, именующая себя «Дети волка» по субботам собиралась у него в заведение. Впрочем, настоящей бандой они не были, примерно половина из них было клерками, врачами, говорят, среди них был даже один юрист, в общем парни по выходным садились на своих стальных коней и жили той жизнью, какой хотели бы жить, если могли, остальные же уже выросли из того возраста, когда кидают кирпичи в проезжие грузовики. Тем не менее народ был суровый и непростой, ни раз Сан Санычу приходилось просить их успокоится, когда кто-нибудь из молодежи решался зацепить рыцарей асфальта, так что Сан Саныч невольно напрягся, подумав о дальнобойщиках, которых он все же надеялся увидеть своими клиентами. Увидев среди них широкоплечего Костю по прозвищу Вывих, он расслабился, уж этот точно не даст никому подраться.
- Здоров, дядька Саныч – поприветствовал его Костя, крепыш небольшого роста с длинными волнистыми волосами, связными в хвост, – Мы уж боялись, что ты закрыт будешь.
- Рановато вы что-то, снег еще лежит кое-где – пробурчал Сан Саныч в ответ вместо приветствия. – Есть, пить будете?
- Конечно, шесть бутербродов с побольше колбасы и столько же чая – Костя отвернулся от хозяина кафе и уже обратился к парням сидевшим с ним за столиком – Так что случилось-то, Еж.
- Да, так – ответил парень в крупными чертами лица. На ежа он совсем не походил, но прозвище носил с армии, когда его отрастающие после бритья волосы почему-то торчали в разные стороны. С тех пор утекло много воды, но прозвище так и осталось. Сейчас Еж был главой «Детей волка», но тем не менее всегда старался советоваться с Костей, так как считал, и открыто признавал, что Костя умнее его и остальных. – Ворон сегодня утром с похмелья прокатится решил, умудрился свалится, а сосед его, ну, вышло так, проехался на джипе своем по колесам байка его. Вот он и предложил прийти всей толпой к соседу и попросить денег на ремонт.
- Попросить – кивнул Ворон, сидевший справа от Ежа. – Вежливо. Сейчас еще ребята подъедут, и поедем, попросим. Он крутой, на джипе, одного меня пошлет на три буквы, а то в пять. А всех нас побоится. Как я без колес жить-то буду. – Он пристально посмотрел на Костю – Вывих, давай, а?
За окном послышался гул нескольких двигателей и через некоторое время в кафе зашли еще четверо парней.
- Ну, что, кого бить будем – спросил самый рослый из них, подойдя к столику.
- Тебя, Шип и Ворона. Больше некого. Вы, мужики, думайте хоть иногда своей головой или чужой, если своя плохо варит. – Костя даже не посмотрел на новоприбывших. Если наша цель стать силой политической, как Ангелы Ада в Америке шестидесятых, то нам надо в первую очередь думать, а уж потом делать. За тяжкие телесные дают срок, если вы не знали Еж, у нас, вроде как еще две недели до сезона вот и будем через две недели права качать, а сейчас лучше расслабится.
Сан Саныч слушал разговор в пол уха, и решил, что принесет бутерброды чуть позже. Раз Костя их заказал, то уже ничто не заставит его от них отказаться, да и за увиливанием от оплаты Вывих никогда замечен не был. Хотя, как бы то не было, Сан Санычу очень хотелось, что бы Байкеры уехали до приезда дальнобойщиков, особенно если у кого-то из них есть настроение драться.
Шип хмуро посмотрел на Костю. Шип был принят совсем недавно, и все не мог понять, почему Еж, как глава, да и остальные тоже, так слушают этого Вывиха. На языке он, конечно, силен, но кулаки у него, у Шипа, побольше будут.
- Что ты за ахинею несешь. Ангелы ада. Мы не в Америке, где, как говорят, витает дух свободы, а в России. Тут будь ты хоть трижды ангелом, тебя быстро в Ад отправят с оборванными крыльями, что бы не витал в облаках. – Впервые кто-то открыто выказал недовольство идеям Вывиха. Увидев удивление в глазах остальных, Шип спросил – Какого вы вообще его слушаете? Начитался парень книжонки паршивой, и теперь будет нам устраивать контрольные на знание материала. Был бы еще кем-то, а так – мелочь пузатая и понтовитая.
В такие моменты принято говорить, что нависла тишина. Действительно, казалось, что все, кроме Шипа и Кости затаили дыхание, даже Сан Саныч, которому было откровенно скучно, и так как он не мог пойти включить телевизор, то небольшая разборка ему вполне заменила бы сериал. Главное, что бы мебель не поломали, уж столы вытереть еще разок ему не трудно.
- Видишь ли, Шип, когда человек не хочет власти, то он ее никогда и не получает. Выдвини мы правильные требования, грамотно их мотивируй, то правительству от них никак не отвертеться. При желании мы могли бы создать партию, и попытаться уже играть в политику. Мы хотим лишь уважения к тем, кто ездит на двух колесах, а не на четырех, лишнюю полосу на дороге для нас, и изменения закона, что бы за ДТП с участием байка водителю машины была больше ответственность. Любителей на КАМАЗах толкнуть нашего брата колесом не мало. Вот я и хочу искоренить такую несправедливость. – Костя посмотрел на Шипа. Снизу вверх, но Шипу на миг показалось, что это Костя возвышается над ним. – Еж и остальные это понимают, и полностью меня поддерживают. И заголовки газет «Банда байкеров избивает бизнесмена» нам совершенно не нужны. К тому же Ворон уже не в первый раз порет откровенную чушь, и просит ребят развести. Пусть поговорит с Викингом, он у нас юрист, в банке работает, уверен, он ему подскажет, как решить проблему с соседом. Где можно решить проблему словом, не стоит махать кулаками, так как помахать ими нам еще придется и не раз.
- Мы не собирались никого бить. Просто попросить. – тихо сказал Ворон, но его никто не слушал. Все смотрели на Шипа. Костя сегодня был чрезмерно добродушен и даже не похож на себя. Обычно Костя сначала бил, а потом объяснял свою точку зрения
- Если тебе, Шип, больше нечего сказать, то езжай домой. Мы поедим и тоже разойдемся. Скажем, это была проверка, что люди готовы к сезону.
Вместо ответа Шип схватил Костю за плечо и потащил из-за столика.
- Сейчас я тебе добавлю – прошипел рослый байкер, занося руку для удара.
Добавить ему не удалось. Дав вытащить себя из-за столика, что бы было место для действий. Костя высвободил захваченное плечо, перехватил запястье Шипа, и заломил руку Шипа за спину, уходя с линии удара. Подсечка, толчок, и вот уже Шип вытянулся на полу в свой почти двухметровый рост.
- Все с тобой ясно, ты совсем не понял, что меня прозвали вывих не за красивые глаза – улыбаясь, сказал Костя - Сан Саныч, а где наши бутерброды, я что-то проголодался, как волк.
Шип поднялся с пола, и быстро выбежал из кафе, потирая запястье
- Странно, что ты не сломал ничего – сказал Еж. Сан Саныч принес чай и бутерброды, чудом разместив это все на одном подносе.
- Я сам удивляюсь – ответил Костя, взяв с подноса бутерброд побольше. Ладно, мужики, поехали к соседу. Викинга сегодня нет, а Ворону колеса нужны, факт.

Еда, приготовленная лягоблином, оказалось очень вкусной и не смотря на то, что Макс обычно старался не наедатся до отвала, в этот раз он дал себе волю, и стащил к себе в тарелку самые большие кусочки курицы.
- Вот это правельно - одобрил Фарфимир - если человек любит поесть, то с ним всегда можно найти общий язык, главное выбрать правельную харнчевню.
После обеда маг откинулся на спинку стула, довольно похлопал себя по животу и сказал:
- Ну, вот тебе нам стоит поговорить о делах. Как бы то не было, сюда ты пришел спасать мир, а не есть.
- Угу - буркнул в ответ Макс. Говорить о том, что ему надо спасать какой-то мир, куда он не стремился, ему не очень хотелось, в то время как обильный и сытный обед разморил его, и его потянуло в сон.
- Вот и славно - маг встал из-за стола и начал что-то бормотать, вытянув перед собой руки. Плавно покачиваясь из стороны в сторону, приседая, и маша рука руками, сейчас он мог бы с легкостью сойти за сумашедшего, решившего занятся тайцзы. Затем маг подпрыгнул и в тот момент, когда он опустился на пол, который протестующе затрещал, а медель издала грохот как при легком землятрясении, на стол перед Максом упал свиток.
- Это Крабалис - легенда о Спасителе из другого мира. - маг взял в руки свиток, и развернул его - если в краце, то тут говорит, что когда на пристол зайдет колдун-тиран, то Великий светлый маг, я стало быть, вызовет из другого мира человека, на которого не будут действовать чары тирана, и он освободит наш мир от его гнета. Это стало быть ты. Тут, конечно еще всякой ерунды понаписанно, о всяких там трудностях, которые ему, то есть тебе, предстоит пройти, о любви, которую он встретит, но это нам не интересно. Так что вот. Можешь приступать.
- К чему? - воскликнул Макс. Спасать мир не охотелось, особенно учитывая то, что на работу он сегодня вряд ли попадет, и скорей всего останется без премии, а так же без тринадцатой зарплаты на новый год. - Уважаемый, зачем мне это? Я вам не Гарри Поттер какой-нибудь, что бы с колдунами водить дело, мне на работу пора. Показывай, где дверь домой. - Макс встал из-за стола и направился к двери.
- Все продуманно, молодой человек - маг расплылся в улыбке, сродне той, которую можно увидеть на лице букмейкера, когда кто-то делает ставку на заведомо проиграющую лошадь. - все не просто. Колдун Тиранус, занявший трон нашего королевства, наложил заклятие на мир, которое не дает никому кроме него пользоватся магией.
- А это что сейчас было? Подбирал код к сейфу? А меня как сюда притащил? - Максу захотелось накинутся на мага, и побить.
- Использовании магии в личных целях не запрещенно, если она происходит в доме колдующего, и не направленна на кого-либо. А ты здесь оказался потому, вот, есть легенда - Фарфимир потряс свитком.
- А если я пойду к вашему Тиранусу, скажу что меня вызвал сюда некий Фарфимир, сказал, что я тот, о ком говорится в Абракалипсисе вашем, скажу что мне это неинтересно и попрошу отправить меня домой? А? - Макс вернулся на стул, откинулся и положил ноги на стол, как это принято у американцев.
- Думаю, он велит содрать с тебя шкуру, так, на всякий случай. Пойми, юный варвар, если бы не смотрел сны, о том, как спасаешь миры, и не хотел бы этого, я не смог бы тебя сюда притащить, так что вместо того, что бы дутся, как обманутая девица, иди спасать мир.
- Слабое утешение - пробормотал Макс.
- Другого нет. Хотя, тут говорится о любви. Если повезет, то это будет не толстая кухарка какого-нить трактира, а эльфийская принцесса.
- Аште гвуль - воскликнул молчавший все это время лягоблин, услышав об эльфах.
Макс вздохнул, убрал ноги со стола, и стукнулся головой в то место, где лежали ноги.
- А что делать-то? - пробормотал он, тоном голодного нищего понявшего, что он продал душу дьяволу за парочку бутербродов.

Внутри домика Фарфимира все было так же кричаще розово. Розовый стол, розовые стулья, розовые занавески на окнах розового цвета, если Фарфамир не врал, и действительно являлся магом, то скорее всего устроил все так, что даже пыль, скапливающаяся по углам тоже была розовая. От избытка цвета, столько редкого в природе, Макс невольно зажмурился.

- Ага - воскликнул Фарфимир - тут ты прав, варвар, невозможно смотреть на такую красоту. Я уверен, что столь величественного зрелища тебе еще не приходилось видеть. Как тебе занавески? Между прочим, сам шил.
- Здорово - пробурчал Макс. Единсвенное, что было величественного в этом домике, так это мания величая хозяина. - Это, хватит звать меня варварам, и дай что-нить съесть. Кусок хлеба с колбаской, или там курицу гриль.
- Варвар - это потому что ты прибыл сюда из варварского мира, не знающего хороших манер и магии. Твое первое желание набить живот подтверждает это. Столько ответов я могу тебе дать, а ты заботишься о брюхе. Между прочим, в вашем мире считается, что чревоугодие - это грех .. - наверное Фарфимир мог долго читать нотации, но Макс решил этого не узновать, и перебил мага:
- Я не завтракал - это раз, а во-вторых, я сюда не просился. Верни меня обрато, Гэндальф, блин.
- Как это не звал? И не сметь упоминать имя великого мага в суе. А кому снились сны про спасение миров? Кто мысленно обращался к великим силам сделать тебя героем? Я что ли? Вот твои желания были услышанны мной, и я сжалился над ничтожным варваром. А вместо того, что бы пать ниц и целовать мне ноги, он говорит что не хотел! - маг возмущенного топнул, и пол в том месте стал синим.
- Здорово - сказал Макс - лучще бы ты притворил в жизнь сон, где я занимаюсь сексом с Анной Курниковой и Бритни Спирс.
- Не знаю, кто это такие, - маг опустился на четвереньки, и стал что-то бормотать над синим пятном, провел по нему рукой, и оно начало менятся в цвете. Когда пятно изчезло, маг поднялся и продолжил - но выбор сделан, тем более нам тут понадобился герой, а те, кто есть берут слишком дорого за свои услуги. Вот ты и пойдешь спасать мир. А теперь - маг хлопнул в ладоши, и перед собеседниками появилось лягушкообразное существо - будем ужинать. За едой информация усваивается лучще. Можешь задавать интересующие тебя вопросы.
- Это кто? - Макс указал на существо, которое стилило розовую скатерть на розовый стол.
- Это - Лягоблин. - ответил маг, сделав разочарованное вырожение лица. - Из всех вопросов тебя интересует именно это? Ты точно варвар.
- Лягоблин - переспросил Макс. - и много у вас таких тут водится?
- Они не водятся, он один единственный. Когда-то он был эльфийским принцем, но однажды прогневал меня, и я превратил его в лягушку. Но когда эльфы нацелились на меня, вернее валяясь в моих ногах умоляли меня превратить его обратно, но я не смог, что-то случилось с заклинанием и он стал вот таким, еще не эльфом, и уже не лягушкой. С тех пор эльфы меня не любят.
- Напомни мне, что бы я тебя не злил. Не хотелось бы таким стать.

За время рассказа мага, лягоблин накрыл стол, и не смотря на опасения Макса еда была нормальных цветов, а не розовая.

- Этот мир не безнадежен - подумал Макс, и забыв о приличаях потянулся за куриной ножкой.