– Когда я начинал работать, приходилось комплектовать труппу тем, что с воза упало. Студентами там или людьми, которые вообще играть не умели. Нормальный такой контингент. Затем я работал с мастерами. И у меня всегда была одна манера. Теперь внимание, вопрос: что, мало я людей подготовил? Все эти разговоры о том, что я такой-сякой… Я просто не привык репетиционный процесс превращать в базар. А конкретизирую задание для актёров. Что делать, как делать. Я говорил: «Хотите разговаривать – беседуйте с женой. Накройтесь одеялом и ведите переговоры. А здесь – выполняйте молча». Актёр – он же как шпион. Шпиону перед внедрением нужна легенда. Если у него херовая легенда – его быстро расколют и отправят к чекистам. Вот задача режиссёра – сочинить безупречную легенду для актёра. Что ему делать на сцене, как и зачем. Потому что все нормально, пока актёр делает то, что ему говорит знающий режиссёр. А весь разлад наступает, когда он начинает что-то выдумывать. Самое высокое мастерство – умение играть просто.

– Диалоги на репетициях у вас получались красочные. Некоторые краснели.

– Играл у меня такой Вадим Морозов. Он ошибался, ошибался, я к нему подошел и говорю: «Попроще играй». Он в ответ начинает что-то нести. «Я тебе, – говорю, – два слова, а ты мне восемь – ты решил подавить меня интеллектом? У нас в труппе 25 человек, так сколько времени потребуется, чтобы с каждым поговорить? Исполняй – я тут режиссёр». С актёрами надо общаться четко, конкретно. При этом я ребятам сразу говорил, чтобы они не вздумали принимать все на свой счет.

– Но принимали.

– Я и по отношению к себе допускал вольности. Говорил в начале сезона: «Ребята, знаю, что вы будете называть меня за спиной, дадите мне прозвище. Зовите, как хотите, только не черной …….». И вот через некоторое время жестко проговариваю момент актёру, а он в сторону тихонько так: «У-у, черная …...». – «Я же предупреждал?» – говорю. «Предупреждал». – «Ну полижи и будет белая». Все в отключке. Тут надо понимать: каждая фаза напряжения требует фазы расслабления. Иногда подымаешь все специально, подымаешь – они вот-вот в драку кинутся. Но тут еще тонкий момент. Нельзя это в гримёрке оставлять. Нужно выстроить в речи такой мостик, чтобы оно все на сцену перешло.

– Известно, что некоторые актёры огрызались. Для них это плохо заканчивалось?

– Нет. Я могу ругаться с актёром максимум 10 секунд. После этого эмоции отпускают – и я ищу грамотный выход из ситуации. А вообще это целая наука - работать на конфликте. Порой, чтобы заставить актёра сделать работу, нужен конфликт. Но как только он сделал, из конфликта надо его вывести – подходишь к нему, жмешь руку, благодаришь за работу.

В самоедении аппетит приходит во время еды, и совершенно невозможно наесться.

Реальные истории порой могут дать фору самому фантастичному кино.
Гражданская война в США. Трое безоружных работников железной дороги преследуют шпионов США, чтобы вернуть у них украденный паровоз, - сначала бегом, потом на дрезине, потом на других паровозах, - и неожиданно для себя самих срывают грандиозную диверсию.

https://warspot.ru/17358-velikaya-parovoznaya-gonka