Оглядываясь назад, вижу, что определенный прогресс по аглицкой части виден. Я уже давно читаю английскую художку так же шустро, как и русскую, в словарь лезу только за особо редкими словами, а выписываю только особо сочно построенные фразы, которые хочется запомнить. Практики ради пишу сценарий комикса сначала по-английски, только потом перевожу на русский. Вроде, норм.

Но сколько вот от этой стадии до той, где я смогу свободно писать на чужом языке? Писать так, как пишу на русском: видя ткань повествования кружевным узором с крючками, перемычками, мостами, упругими связующими нитями, многомерной паутиной, где учтено и пространство, и время, и много чего еще... Когда я вот так же смогу видеть Целое, используя чужой язык в качестве базы? И смогу ли...
По-моему, не достигнув этой стадии, писать и переводить книги вообще не стоит.

Все тут уже наслышаны, какая у меня беда с рисованием людей. Так вот, прихожу я постепенно к выводу, что это нечто чисто психологическое, по типу нелепой айкидошной ситуации, когда я могу спокойно делать прием с партнером, но меня клинит, если прием на себе просит сделать тренер. Не знаю, как это называется, но суть в том, что если взять огрызок поломанного мелким воскового мелка и начать рисовать этого самого мелкого с натуры или с фото да на обороте разрисованных им бумажек, то неожиданно получаются свободные, приятные глазу формы при всей своей корявости больше похожие на живых людей, чем то, что я обычно вымучиваю из себя часами, сидя за модным планшетом или с набором хороших, тщательно заточенных карандашей.

Ушла много думать, а вам вот картинки.

Наметилась я еще на одну работу. Художник-мультипликатор, обучение прямо на месте. Обязательное условие (с недавних пор, правда): худ. образование
Короче, человек, сообщивший мне о вакансии, уговорил меня отправить им резюме и картинки.

Эх.. Хоть магию джо призывай.