У нас у всех были в прошлом такие хуеватые поступки и события, что даже сами воспоминания о них настолько неприятны, что мы тужимся поскорее изгнать их. Хуй там, забыть это не возможно. С большим трудом удается забить эти мысли в мнимые глубины памяти, откуда они всплывают с завидной регулярностью. Не оставляют они нас. Да, хули там нас, меня! Буду говорить о себе. Обо мне.
Есть у меня два события, которые я пронесу с собой по жизни. Две мои занозы. Первая и самая острая из раннего детства. Я очень любил животных, любых животных. Я их до сих пор люблю. Родственники смеются, вспоминая, как я возмущался, увидев по телевизору ловлю акул.
Большинство моих сверстников-мальчишек мою любовь не разделяли. По одиночке они особо надо мной не смеялись, так как я мог подраться, но собравшись командой веселились в полный рост.
Посреди двора было уродливое низкое строение, называемое «качегаркой». На самом деле это был бойлер отопления. А за ним был мелкий холмик с вечно открытым люком на вершине. Заглянув в люк, можно было увидеть сложную систему отопительных труб, вентилей и задвижек. Туда-то и был заброшен маленький котенок. Мальчишек было много, человек десять. Я стоял среди них и не мог открыть рта, я ужасно не хотел быть обсмеянным и обозванным бабой. Я хотел быть своим среди них. И я боялся садиста Игоря, который отрывал голубям головы тремя пальцами. Игорь был старше нас всех на пару хороших лет.
Грохнувшись на дно, котенок потерял ориентацию и не успел убежать. Его ударил первый осколок кирпича, брошенный кем-то из мальчиков и сбил с ног. Затем хлынул град камней и кирпичей. Из возникшей кучи торчали маленькие ножки и дергался хвостик. Котенок жалобно крикнул и затих. Кирпичи продолжали падать и его не стало видно.
Потом все разбежались, а я остался. Я глядел на кучу кирпичей и не мог заставить себя залезть в люк. Родители строго-настрого запретили мне даже приближаться к нему, не говоря о том, чтобы слезть туда. В люке было темно, из него несло затхлым смрадом.
Я кинулся к какому-то дядьке, шедшему невдалеке по двору. «Дяденька», - задыхаясь обратился я к нему. «Там мальчишки в люк котенка бросили, помогите достать. Пожалуйста...»
«Фулиганье! Иди мальчик, играй»,- не оборачиваясь бросил дядя.
Я все же вернулся к люку, даже поставил ногу на вбитую в стену скобу. И не слез.

Я мало кому рассказывал об этом. Одна знакомая мне сказала: «Не вини их, они не ведают, что творят. Они не сформировались еще в цепи реинкарнаций, они как ветер, как наводнение. Стихия, короче.»
-А котенок?
-А хуй его знает, карма у него такая.
Я их и не виню уже, права она. Просто не могу забыть лапки и хвостик.