Собрались мы с подругами у меня дома на очередные девичьи посиделки. Уселись на лоджии-веранде крымский Магарач испить. Лара рассказала, как она вляпалась в очередное новое место работы, Ирка – как она вляпалась в очередного нового поклонника, ну и мне ничего не оставалось, как поддержать светский тон беседы и поведать, как я вляпалась в историю с циничным вуайеристом.

Дальше я рассказала им историю (кто помнит) про дядьку в очках, вязаной шапке и с авоськой, как он за мной подглядывал, пока я на тренажере педали крутила.
http://journals.ru/journals_comments.php?id=3485152

В общем, я купила жалюзи и повесила на окно лоджии. И закрылась. Теперь вот думаю, как там мужичок мой по ту сторону занавески? Не видно ему ни черта. И стало мне жалко его. И историю свою незаконченную жалко. Простывает она. И я решила допридумать: чем бы гипотетически могла завершиться история с вуайеристом...

Кому интересны мои буйные фантазии, могут читнуть:

Соседка? Пардон, он назвал меня соседкой? То есть вот этот козлевич Елисей с авоськой – мой сосед? Прелестно! В нашем крыле все время кто-нибудь переезжает. Будем дружить «домами», ходить друг к другу в гости пить чай, разговаривать о бренности бытия и грызть морковку. Идилия!

- А это всё потому, - встряла Лара, - что в нас, женщинах, слишком много души и гормонов! Гормонов и души!

Вот, люблю я Лару, сил нет. Вот просто пупом от нее завязываюсь. Умеет встряхнуть беседу.

- Ты думаешь? – спросила я исподлобья.

Лара многозначительно закивала. Дескать, да, в некоторых вопросах сознания и бытия она само совершенство. И в этот самый редкий момент, когда Лара была идеалом, в окно лоджии раздался отчетливый стук. Три пары глаз впились друг в друга. Потом – в окно. Там мы увидели мелькнувший кулак, и стук повторился. А за ним - знакомый жиденький голосок:

- Соседка! Это я - Ваш вуайерист, маньяк-самоучка, чудофреник, козлевич Елисей, мудрик, гад и как там Вы еще меня называли? Не упомнишь всего….

И тут же, под лоджией, новоявленный «сосед» залился смехом сумасшедшего. Я выглянула в окно. Мой таинственный незнакомец в очках и вязаной шапке хохотал и катался по земле.

- Слышь, болезный, - позвала я его, - хватит ржать. Жизнелюбы и смехачи долго не живут!

Лара с Иркой тоже боязливо высунули головы. Лара изрекла очередное – в вечность:
- Ну что же Вы всё под нашим балконом-то сублимируете? Пошли бы куда в другое место сходили. В библиотеку, например. Или в винотеку. Довели нашу подругу до икоты и тремора! А сами бессовестно подслушиваете и ржете…

- О, барышни! – заговорил, утирая слезы, вуайерист и я почувствовала, как от него пахнуло водкой. – Вы прекрасны до розовых соплей. Идите ко мне на plain air, так сказать, в естественные природные кондиции. Я угощу вас тульским пряником.

Ирка покрутила пальцем у виска и заметила:
- Видели мы ваши тульские пряники.

А Лара добавила:
- К тому же вы паяц. И скотски пьяны.

- Так, короче! – сказала я безапелляционным тоном прокурора. – Пограничные психоневротики идут лесом! Еще раз увижу, милицию вызову.
- И санитаров! – выкрикнула Ирка из-за моей спины.

Пьяного паяца так качнуло, что мы инстинктивно охнули.

- Вот я уже и психоневротик, - грустно проговорил мужичок, почесывая шапку на затылке и хватаясь за дужку покосившихся очков. – А я, между прочим, кандидат технических наук. Я первым озвучил идею использования космического лифта.

Тут я поперхнулась. Я всё же в ракетно-космической корпорации работаю и кое-чего в этой области знаю.

- Да что ты? – развела я руки. – Первым озвучил? Еще раньше Циолковского?

Мужичок испуганно уставился на меня так, как будто увидел двойника из антимира.

- Какой кошмар, - проговорил он с досадой и махнул на меня рукой. – Бабы, которые только и умеют, что на тренажерах дрыгаться, и те знают про гипотетическую конструкцию, основанную на применении троса. Куда катится этот мир? Вы меня убили. Да-с, убили-с. Пойду повешусь!

И криво побрел прочь.

Мы, переглядываясь, молчали. Какая-то тяжесть образовалась в воздухе и стало душно. Вдруг Лара произнесла, как приговор:
- А ведь он повесится. Он ведь идиот!

И мы, не сговариваясь, толкаясь и причитая, что не успеем, кинулись за дверь, на самом выходе из подъезда наткнувшись на нашего чудофреника. Как же мы были ему рады! Он же инстинктивно закрылся от нас руками:

- Вы что – атаковать меня вздумали?

- Ты где живешь?

- Тута. В 55 квартире.

- Доставка на дом! – крикнули Ирка с Ларой хором и, схватив мужичка под руки, потащили к лифту. А когда дверцы открылись, я, подтолкнув его, заметила:

- Вот, твой космический лифт приехал.

Мужичок, как оказалось, переселился сюда недавно и жил один в страшном запустении. Среди бутылок, валявшихся на полу, сидел тощий кот и страшно орал. Из путаных показаний хозяина квартиры мы выяснили, что мужичка звали Иван Коровкин, что он раньше работал в секретном космическом ящике, у него была семья – жена, дочка-отличница, теща и домик со скворечником в Больших Пупсах. Но потом всё это улетело в тартарары, обильно залилось водкой и от прежней жизни на личном фронте остались одни лишь контузии да сломанный скворечник.

В общем, посмотрев до какой жизни довел себя создатель космического лифта, мы решили взять над ним шефство. Лара устроила его работать в одно симпатичное НИИ, а я обеспечила ему досуг, иногда приглашая в компаньоны мужу на рыбалку, в которой Иван знал толк.
- В моей жизни было столько мрака и негатива, - откровенничал он с мужем, насаживая червя на крючок, - что можно фотокарточки печатать. А твоя жена с подругами в меня свет вдохнули. Знаешь, как бывает важно успеть вовремя вдохнуть свет?