Есть разные громкие слова. Громкие не от того, что кто-то там выкрикивает их на заполненных народом площадях, размахивая при этом разными цветными тряпками. В пустынных переулках их вполне могут произносить многозначительным шепотом подозрительные личности в темных очках и надвинутой на глаза шляпе (и даже! укутанные с головы до пят в черные плащи). И, тем не менее, слова эти останутся громкими, как, к примеру, богохульство в церкви. Все дело в том эхе, с каким они отдаются в наших головах, и тех лавинах мыслей, которое это эхо пробуждает. Такие дела, дорогой дневник.
Возьмем, к примеру, слово «свобода». «БУХ-БУХ», - громыхают образы, спихнутые с привычных мест на полках подсознания. И чего там только нету: и упавший на одно колено раб-гладиатор, и цветастые, бушующие волны, накатывающиеся на стены обветшалой крепости в центре какого-то города, и смертельно испуганная негритянка (или как их там теперь принято называть?) прижимающая к себе детей по среди ночного леса, и даже тот замызганный, грязный тупичок позади школы, где мы прогуливали… ммм, ну чего-то прогуливали, и учились курить (ладно, ладно, каждому свое)… Я уж молчу о той здоровущей бабище в ночной рубашке и с факелом в руке, а ля «кто здесь!?».
Свобода…
Ух, забористое слово – пьянит и кружит голову: так и хочется молодецки порвать пару цепей, с силой опустить кирпич на каску (можно на фуражку, кепку или просто на голову) угнетателя, а потом дико размахивать флагом на опустевшей баррикаде, занять освободившееся место или пойти попить пивка за равенство и братство. Свобода ж!
И мы хотим быть свободными. И независимыми.
Нас волнует свобода слова. Пусть и такая, при которой можно говорить все, что думаешь, даже если совсем не думаешь. Просто никто не сказал нам, что для свободы слова нужна прежде свобода мысли. Зато мы легко научились громко и отчетливо повторять и проговаривать слова. Правда, почему-то забыли научиться слышать.
Нас беспокоит свобода совести. Поначалу она была довольно неудобной штукой, но мы с радостью выпотрошили ее, вывернули на изнанку, обнажив в доброте – слабость, в доверии – перекладывание ответственности, в честности – утонченную форму издевательства. И не потрудившись задаться вопросом: «а зачем бы, черт побери, это вообще было нужно?», с брезгливостью выкинули все глупое, смешное, нелепое, заполнив образовавшиеся пустоты сменными блоками одноразовых механизмов выживания – практичных и удобных. Кто-то сказал нам, что зло – это не просто отсутствие добра, а потом дал палку. И мы охотно научились бить, но почему-то никто не научил нас прощать.
И главное – свобода воли.
Свобода говорят нам – это выбор. И тут же услужливо предлагают из чего нужно выбирать.
Забавно, дорогой дневник, но лично я предпочитаю неизбежность. Любое событие неизбежно, потому что я сделал его таковым. Или кто-то другой. И никакого тебе выбора. Это, по крайне мере, честно, и хотя со стороны может показаться фатализмом, но если человек подходя к перекрестку каждый раз, вынужден вставать перед выбором, может это означает, что он просто не знает куда идет, а?


Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе
Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе
Щит и латы, посох и заплаты.
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя...
Выбираю тоже, как умею,
Ни к кому претензий не имею -
Каждый выбирает для себя.

(с) Сергей Никитин – Каждый выбирает для себя…