В детстве, не знаю как все, но я усвоила некоторые понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо.
Иногда сейчас мне это очень мешает жить, и от некоторых представлений я сознательно избавлялась.
(Например, к таковым понятиям относится почерпнутое в 10летнем возрасте из книг 19го века представление о том, что ах как чудесно, когда девушка слабая-болезненная-бледная. Джентельменство джентельменством, но в том рафинированном виде, который преподавали те книги, подобный идеал нежизнеспособен в нашей жизни. И в нашем государстве, которое ранее многих стран уравняло в правах женщин и мужчин де юре, де факто же оставшись в этом вопросе сейчас позади многих.)
Одним из таких понятий, вбитых глубоко и навсегда, было одно из проявлений патриотизма - это нерушимость государственных границ. В моем советском детстве было много пропаганды о доблестных пограничниках (одна "Катюша" чего стоит), а также "фашистская Германия вероломно вторглась..." и прочего, что дало в итоге представление о том, что нерушимость государственных границ сродне охране личного пространства.
А помните про "царя, продавшего Аляску американцам"? Вот ведь предательство интересов! Да и продешевил изрядно.
Есть, однако же, мнение, что не было вариантов. Потому что не хватало ресурсов остановить экспансию американцев.... как бы их назвать... не-российских жителей континента Америка. Россия освоить не могла, воспрепятствовать можно было бы только силовыми методами - а оно надо, ссориться с кучей стран, да еще ради того, что, напомню, Россия освоить не могла? Вот и избавились от лишнего куска. Обидно, досадно, в исторической перспективе - вдвойне, но на тот момент это было наилучшим решением.
К чему это я.
Да к тому, что очень много у России таких "Алясок". И история повторяется.
Вот только мир сейчас устроен немного по-другому. Государственная граница сейчас уже не та, что раньше. Капиталы, корпорации, а не колючка с минными полями.
Дорогое мрзд, спасибо тебе за то, что сохраняешь иллюзию целостности, а следовательно - мои нервы.
Вера - это такая мерзкая штука, одни неприятности от нее. Хочу быть компьютером. Хочу просто знать. А не верить.