Продолжаю утаскивать с свои закрома любимое с Дайрей...Стихи одного из любимых авторов, бельгийского поэта Мориса Карема...
Эту книгу Тень нашла ещё весной - маленький сборник стихов известного бельгийского поэта, творящего на французском языке. Да, Морис Карем принадлежит к славной школе бельгийской поэзии, в которую входит ещё одна звезда, один из основателей поэтического направления символизма, Эмиль Верхарн. Морис - один из редких счастливцев, добившийся прижизненного признания своего таланта; своей лёгкой, красочной, светлой и самую капельку грустной поэтической лирой он заслужил титул "короля поэтов", который носили такие личности, как Леконт де Лиль, Верлен и Поль Фор. Кроме того, ему были присвоены две престижные премии - Огюста Капдевиля и Виктора Росселя. Скромный учитель, живущий в пригороде Брюсселя, он оставил после себя богатейшее поэтическое наследие. Он - автор 60 поэтических сборников, переведённых на 100 языков мира, и такая жалость, что лишь немногие из них переведены на русский язык...
Большая часть его стихов показывает светлый и добрый мир детства, не случайно именно Мориса Карема считают родоначальником детской поэзии. Отчасти они напоминают стихотворные строки Йо́вана Йова́новича-Змая - своей лёгкостью, звонкостью и чарующей простотой. Но вот стихотворения для взрослых окрашены в более контрастные тона...Они прозрачны и напевны, и похожи на акварельные этюды - так же пронзительно чисты краски, так же перехватывает горло, когда вслушиваешься в их завораживающий ритмический рисунок...и так же берут за живое такие, вроде бы простые, но близкие и дарящие тепло слова...
Делюсь любимыми строчками.
В них - образность, атмосферность, неожиданная философская глубина, размышления о жизни и утончённый символизм...

* * *
Если хочется пить, то колодец копай.
Если холодно станет, то печь истопи.
Если голоден, то испеки каравай.
Если ж ты одинок, то чуть-чуть потерпи.
И потянутся путники по одному
И к воде, и к теплу, и к тебе самому.
(Морис Карем)
Под морем - любимые строчки, согретые теплом живого сердца...
Из цикла "Жена"

* * *
Однажды на гончарный круг
Своих мастеровитых рук
Прах сердца моего взяла ты
И создала сосуд - и вдруг
В нём замерцал огонь крылатый.

АНГЕЛ.

Ты помнишь свет - он окружал,
Кружил над нашею тропою?
Нас ангел за руки держал,
Когда сквозь вереск вёл с тобою.

Упрятав крылья за спиной,
Он так старался с нами слиться,
Что небеса текли волной
С его волос на наши лица.

Когда же он заговорил
На языке небесном с нами,
То звук его любовью был,
Сияньем света над устами.

АКВАРЕЛЬ.

Возьмите больше белизны
И каплю чёрного - для грусти.
Всё пусто в этом захолустье
И крики ворона слышны.

Простой рисунок, без затей,
Движенье кисточки умелой -
И вот среди долины белой
Ряд чуть приметных тополей.

Хотите солнца? Вот он, круг.
И так всё холодно вокруг,
Что ворон не меняет сути:
Нарисовали - и забудьте.

* * *
Быть небом, этого не зная,
И перелётным быть, как стая,
И, поднимаясь над землёй,
Быть пылью, мудрой и простой,
И быть, как время, - быстротечным,
И быть, как ветер, - бесконечным.

ТЕНЬ ДЕРЕВА.

Чем это было? Тенью клёна,
Упавшей на пол в полдень сонный,
Обыкновенной тенью клёна
С зелёной кроной.

Но что стряслось?
Что привело его в смущенье?
Откуда в комнате взялось
Необъяснимое свеченье?

Он утром дерево срубил
И облегчённо
Вздохнул, но в полдень снова был
Врасплох застигнут тенью клёна.

Хотел бежать - и вдруг, сродни
Стволу, увязнувшему в дёрне,
Застыл, как каменный: ступни
Пустили корни.

МЁРТВЫЕ ЛИСТЬЯ.

И дверь была, и стена
Листвою заметена.

И он эту дверь открыл.

За дверью был мрак и сон,
Куда ни взгляни, но он

Пошёл и не отступил.

Он вышел в просторный зал
И в нём коня увидал

И тут же в седло вскочил.

А конь пустился в галоп -
Летел без дорог и троп,

Быстрее, чем эхо, был.

И вот он видит: стена
И дверь, и была она,

Пока он к ней подходил,

Листвою заметена.
И он эту дверь открыл.

ЖЕНА РЫБАКА.

Он вышел в утреннюю рань,
Жена осталась на пороге.
Со всех сторон, куда ни глянь,
Листва летела вдоль дороги.

Потом жена вернулась в дом
И вдруг заметила в смятенье,
Взглянув на зеркало, что в нём
Одно исчезло отраженье:

Портрета мужа нет как нет!
Но против зеркала, однако,
Висел по-прежнему портрет -
Рыбак, и рядом с ним собака.

Она взглянула: нет как нет,
И позвала негромко мужа,
И вдруг услышала ответ -
В тумане, издали, снаружи...

Метнулась к двери...Крик ли, стон?
Пёс надрывался на пороге.
Куда ни глянь, со всех сторон
Листва летела вдоль дороги.

НЕБО ВСЮДУ

Надо мною сверху - небо.
впереди и сзади - небо.
Справа - небо, слева - небо.
Всюду - небо, небо, небо!

где я?.. Кружится, маня,
Небо солнечного дня
Яркой, дивной каруселью
Прямо в сердце у меня!

РАЗБИТЫЙ КЛЮВ.

Ударом клюва птица
сломала в клетке прут -
Взлетела в небо птица,
где облака живут.

До головокруженья
Она поёт - и пенье,
Хоть клюв её разбит,
возносится в зенит.

Под облаком скользящим
Не то, что в клетке, - ей
Свистеть куда как слаще
И петь куда больней.

НЕВОЗМУТИМЫЙ.

Он встретил смерть на пути,
Она поравнялась с ним.
Но он продолжал идти
Спокойно, шагом своим.

Так шёл он шёл вперёд
И слышал всё время, как
Она за спиной идёт,
Но не ускорил шаг.

А ей надоело - так,
Она побрела быстрей,
Но он не ускорил шаг
И просто пошёл за ней.

Он шёл с ней одним путём,
Но не заметил, когда
Исчезла смерть за углом
И канула без следа.

КОНЬ.

...И конь вошёл в мою тетрадь -
Один, без всадника и сбруи,
А я хотел нарисовать
Песок и море после бури.

Откуда он идёт? Куда?
Зачем решил остановиться?
Большой и чёрный, без труда
Он тенью лёг на всю страницу.

Я должен был и сам понять:
Коня не нужно окликать,
И на меня в испуге глядя,

Он, верно, думал: я пойму
В конечном счёте, что к чему, -
И словно стёрся из тетради.

* * *
Это сожаленье уплывать,
Это сожаленье возвращаться -
след за кораблями узнавать,
То встречаться с ними, то прощаться,
И смотреть, как мачты там и тут
Парусами яркими цветут...
Свет в моей мансарде тих и чист.
Что мне надо? Лампу, стол старинный -
Вот и всё, чтоб жизнь легла, как лист,
мне в ладонь оброненный осиной.

* * *
Живу. Но вскоре буду мёртв.
Живёшь. Но вскоре будешь мёртв.
Живёт. Но вскоре будет мёртв.
Легко переступить черту:
Вчера был яблоней в цвету,
А завтра сходишь в пустоту.
И вновь дорога у порога,
Со всех учитель спросит строго,
А узнавать ещё так много!

ПТИЦЕЛОВ.

Если птицелов, расставив сеть,
Сам попасть в ловушку умудрится, -
Будет птица за него молиться,
Дотемна молиться, а не петь.

А когда, сумев освободиться,
Он заманит эту птицу в сеть,
Все услышат, как он будет петь,
Голову сворачивая птице.

ПРОСТЫЕ ВЕЩИ.

Как хороши простые вещи!
В закрытой комнате моей
Благоуханье ваше резче
Цветущих роз и тополей.

Мерцает сталью нож столовый,
Краюшку резавший не раз,
Вот молоток, на всё готовый,
Ко мне попавший в добрый час;

И старые часы стенные -
Им не противься, не перечь! -
Они хранители живые
Домашних радостей и встреч;

И так приятно стол потрогать,
Добротный, сбитый на века,
И положить на скатерть локоть,
И вдруг понять, как жизнь легка!

КОТ И ПТИЦА.

- О чём ты думаешь? - кота спросила птица,
Завидев, что хитрец на дереве таится.

- Я? - удивился кот. - Да ни о чём таком!
Мне просто хорошо сидеть под ветерком.

Ещё бы птичка здесь была со мной на ветке,
Уж я бы добрых слов не пожалел соседке!

- Ну что же, добрых слов и мне не занимать.
Я их тебе скажу, - но научись летать!

Летим со мной скорей! Как хорошо на воле,
Над крышей, в облаках, в моей крылатой школе!

Где крылышки твои? Без них, мой господин,
На этом дереве сиди себе один!

КОТ И СОЛНЦЕ.

Едва глаза откроет кот, -
В них солнце заберётся.
Когда глаза прикроет кот, -
В них солнце остаётся.

Вот почему по вечерам,
Когда мой кот проснётся,
Я в темноту гляжу, а там -
Там два кусочка солнца!

* * *
Не прячься, ящерка, постой,
И не следи пугливым взглядом -
Я стал холодный и пустой,
И голос я не слышу свой,
И тень свою не вижу рядом.
Куда ведут мои следы?
Какого жажду соучастья?
Я сгусток маленькой беды
В руке огромного несчастья.

РОЖДЕСТВО ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ.

Когда родился Иисус,
Иосиф не нашёл соломы,
Хлев был разграблен, гол и пуст,
Война не пощадила дома.

Осла убили и вола,
Снег падал в ясли вместо света.
Мария так изнемогла,
Что лишь смотреть могла на это.

Иосиф ямку продолбил
В снегу, чтоб чуть теплее было,
И на платок, почти без сил,
Мария сына положила.

Звезда светила, высока,
И вот три старика арденнца
Им дали дров, и молока,
И локоть ткани для младенца.

Шёл пар от их морозных уст,
И этим нищим бедолагам
Так улыбнулся Иисус,
Как королям, волхвам и магам.

КУКУШКА.

Поёт кукушка в тишине:
Ку-ку, ку-ку - как вспышка света.
Поёт кукушка на сосне,
Поёт у кладбища всё лето.

И что кукуешь ты, ответь,
Там, на сосне, с начала мая?
Кукушке надо просто петь -
Поёт, себя не понимая.

Поёт - и песенка легка,
То тают звуки, то взлетают...
А мёртвые свои века
С угрюмой ревностью считают.

БАШМАКИ.

Однажды в школу издалека
Шли два маленьких башмака.

Два башмака, единственных в мире,
Топали: раз-два-три-четыре!

Шли себе в школу, шли без охотки,
И по дороге сбили подмётки.

Надо к сапожнику в мастерскую -
Он подарит им жизнь другую.

И башмаки не заметят сами,
Как станут рабочими сапогами.

А может - чего не бывает в мире? -
Окажутся туфлями на банкире.

А может быть, превратятся в ботинки
И станут модными, как на картинке.

А может быть, влюбятся по шнурки -
И станут тапками башмаки.

* * *
Весь в лепете рождающихся слов,
Я дерево, где столько птиц прекрасных,
Я озеро, где столько тростников,
Я улица, где столько окон разных...
И это я? Так, значит, я таков?

* * *
Нужно ли в жимолости лесной
На иволгу ставить сеть?
Это ведь мы опадаем листвой
И пулям сквозь нас лететь.
Ворон как чёрный конверт зимы -
А почту прочтут ветра.
Звон колокольный плывёт из тьмы,
Укачивая века.

СУМЕРКИ.

Сгустились тени. Отблеск солнца
С опаскою канатоходца
Колеблется в ветвях сосны.

И вот уже, как тьма, чернилен,
Скользит в тумане первый филин -
Лишь крылья зыбкие видны.

И далеко вдали на ветку
Садится облако-наседка
Высиживать яйцо луны.

* * *
Я не решал больных вопросов,
Не посещал далёких стран,
Не химик я и не философ,
И в математике - профан.
Нет, я живу иной удачей -
Вот этим солнцем за окном,
А хлеб лежит такой горячий,
Как будто вечность дышит в нём.

МОЛИТВА

О, Дева Мария! О, матерь Христа!
Храни папу с мамой,
Меня и кота!
И пусть он поймает мышь,
Которую Ты не хранишь!

ЖИЗНЬ

Он шёл тропинкою над склоном
И встретил Жизнь в саду зеленом.
Как мы, не ведая беды,
Она в саду рвала плоды.
И так беспечно хохотала,
Что даже птиц не слышно стало,
Хоть птицы, спутницы ее
Так звонко пели про свое.
А Смерть, бледна, в одежде белой
Под той же яблоней сидела,
Держа корзину, чтоб с ветвей
Все яблоки летели к ней.
Но были яблоки такими
Большими, сочными, живыми,
Что Смерть корзину убрала
И прочь на цыпочках ушла.

А вот это стихотворение - так и просится в самые закрома души...
* * *
Если хочется пить, то колодец копай.
Если холодно станет, то печь истопи.
Если голоден, то испеки каравай.
Если ж ты одинок, то чуть-чуть потерпи.
И потянутся путники по одному
И к воде, и к теплу, и к тебе самому.

БЕДНЯКИ.

Плохая для них
Наступила пора:
Ни кур, ни коня,
Ни кола, ни двора.

Тогда из ветвей
На родном пепелище
Сооружать они
Стали жилище.

Поскольку не смели
Их просто убить,
Решили их голодом
Всех уморить.

Лишили их чая,
Лишили хлеба,
Оставили только
Землю и небо.

Тогда они ягоды
Начали рвать,
Грибы и каштаны
В лесу собирать.

Когда же в деревню
Им вход запретили,
Когда все дороги
Пред ними закрыли,

Когда приказали
Покинуть леса,
Переселились они…
В небеса.

ПТИЦА.

Когда он однажды птицу поймал,
Он отрубил ей крылья, но птица
Улетела к самому солнцу.

Когда он снова птицу поймал,
Он отрубил ей ноги, но птица
Заскользила, подобно лодке.

Взбешённый, он ей клюв отрубил,
Но птица запела, что было сил,
Сердцем, как это делает арфа.

Тогда он ей голову отрубил,
Но с каждой капелькой крови нежной
Рождалась птица, прекрасней прежней.

ПИСАТЕЛЬ.

Я знаю лучше всех, - он говорил, - друзья,
Что жизнь жестока,
А в том, что сочиняю я,
Не больше пользы или прока,
Чем в трудолюбьи муравья.

Для радости, причин, я знаю, нет.
Но я не взялся бы за дело,
Пока душа моя не захотела
В переплетенье зла и бед
Омыться радостью и видеть только свет.

ПОКИНУТАЯ ФЕРМА.

С дороги эта ферма
За лесом не видна.
К ней подходили волки
В былые времена.

И тот, кто жил на ферме,
Не отгонял их прочь;
Он знал: пришли из ночи
И снова канут в ночь.

Порой случалось даже,
Что, выходя во двор,
С бродягами лесными
Вступал он в разговор.

А волки знали много
Историй, и не раз
На той далекой ферме
Он слушал их рассказ.

Теперь там все иначе,
Теперь там все не так,
И кто захочет слушать,
О чем поет сквозняк?

Лежит в руинах ферма,
И никого там нет,
И перебиты волки
Давно минувших лет

ЧУДО-ЗЕРКАЛО

Мудрый маг чудо-зеркало создал,
Отражались в том зеркале души,
И у многих вельмож в королевстве
Был душевный покой нарушен.

Чудо-зеркало спрятали в замке,
Этот замок был пуст и заброшен...
Глянул в зеркало волк и увидел,
Что, по сути, он зверь хороший.

Но однажды надумал король
Посмотреть на свое отраженье
И увидел он хищную птицу,
Всем грозящую уничтоженьем.

Чудо -зеркало тут же разбили,
Мудрый маг был коварно задушен,
И теперь зеркала во дворце
Отражают лицо, а не душу.

ЧЕЛОВЕК И СОБАКА.

Не видал ничего, не искал ничего,
Он доволен имея лишь пса своего,
И болтали, смеялись на виду у прохожих,
Человек и собака, и тени их тоже.
И они растворились в чём-то одном,
В чём-то с сердцем большим, головой и хвостом.
Вместе шли через жизнь, ни о чём не жалея,
Просто счастливы тем, что друг друга имеют.
И по сути вещей, ничего нам не нужно,
Кроме той, как у них, нескончаемой дружбы.

БОГАТЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ.

Два друга встретились:
«Привет, кого я вижу!» -
«Привет, привет!» - «Откуда?» - «Из Парижу!» - «Ты был во Франции?» -
«Да, вот как видишь, был!» -
«Ну, расскажи скорей, как жил, куда ходил?» -
«Признаться, мне жилось в Париже преотменно!» -
«Ты видел Нотре-Дам? Понравилась ли Сена?»
«Я сена не искал. А что до нотре дам,
Скажу по совести, что их премного там,
И всех мастей! Но только нет, шалишь!
Не дам смотреть я послан был в Париж!» -
«Зачем же ездил ты, приятель, за границу?» -
«А что тут много говорить,
Нам есть чему в Европе поучиться, чтоб лучшее потом у нас внедрить!» -
«Какие ж новые ты видел достиженья?» -
«Что ж... Видел кое-что... К примеру взять кино:
У них в кино разрешено куренье,
У нас в кино курить запрещено!
А пепельницы там! Оформлены прекрасно!
А если бы ты знал каких я устриц ел!
Постой, куда же ты?» - «Да всё уже мне ясно:
Хоть много видел ты, да не туда смотрел!»

Таким «мыслителям» зачем бывать в Париже?
Их можно посылать куда-нибудь поближе!
(С. Михалков)

БОЖЬЯ КОРОВКА

С утра хохочу с васильками,
На лилии отдых устрою,
Делюсь с маргариткою снами,
С нарциссом - холодной росою,
Лопух меня на ночь упрячет...
О небе мечтаю весь день я -
Я божья коровка, а значит -
Я лучшее Божье творенье.

* * *

Всего лишь тропка вдоль стены
Среди рассветной тишины,
И запах поля и весны.
И только птица на стене,
И только эхо в тишине,
И только сладость пустяков -
Неверных и неточных слов
Среди рассветной тишины,
Где только тропка вдоль стены.

* * *
Переезжает небо,
Квартиру поменяло.
Теперь забот немало.
Теперь неясно стало,
Где могут поселиться
И облака, и птицы.

Но ты, моя соседка,
Но ты, моя сестричка,
Не беспокойся,
Птичка:
Твоя всё та же - ветка,
Твоя всё та же - кличка,
Твоя всё та же - клетка.

МЁРТВЫЙ ЛИСТОК.

Листок пожухлый, птица мая,
Зеленый воробей весны,
Зачем к порогу с вышины
Летишь, порхая?

Резная маленькая птица,
Летишь ты, в воздухе кружась.
Что скажешь, прежде чем забиться
Печально в грязь?

Листок пожухлый, птица мая,
Игрушка прошлых непогод,
Как мягко ляжешь у ворот,
Звездой сверкая!

ТИШЬ.

Такая тишь вокруг меня -
Как будто я средь бела дня

Попал в глухой дремучий бор,
Где всё уснуло с давних пор.

Вокруг меня такая тишь -
Как будто с небом говоришь

На молчаливом языке
Туч, промелькнувших вдалеке.

И тополя шумят о том,
Какая тишь во мне самом,

Пока парит над головой
Июньский ветер луговой.

ПОЧТАЛЬОН.

У почтальона один ответ:
"Для вас ничего, сударыня, нет!.."
Он смотрит с улыбкой,
Как поутру
Я жду его на ветру.
А меня каждый раз бросает в озноб,
Когда открывает он сумку, чтоб
Достать какой-то секрет.

"Вот этот счёт, - говорит почтальон, -
Вашему папе будет вручён,
А эту, с сердечком, открытку
Как раз
Я вашей старшей сестре припас,
А для вас
Ничего, сударыня, нет!.."
И с улыбкой,
Пока я гляжу вослед,
Закрывает калитку.

Да, да! Я знаю этот ответ,
Всегда один и тот же ответ:
"Для вас ничего, сударыня, нет!.."

Но каждый день поутру
Стою и жду на ветру.

СЕВЕРНЫЙ ВЕТЕР.

- Смотрите: палые листья! -
Вскричали палые листья,
Увидев осенним днём
Бабочек над кустом.

- Смотрите-ка: это бабочки! -
Дружно вскричали бабочки,
Увидев, как вдоль ворот
Листва парит и плывёт.

А северный ветер смеялся,
Собрать их вместе старался
И гнал - всё вперёд, вперёд...

* * *
Я там, откуда дождь идёт,
Я там, куда река впадает.
Я тот покой вечерний, тот
Ручей, в котором полночь тает.
И сам не знаю, отчего
Смеюсь - но вы меня поймёте:
Я в небе вижу торжество
И счастье слышу в каждой ноте.
Я словно поле - а в него
Легло зерно, и колосится
Любовь и радость, как пшеница.