Ангел

Я выхожу из катера. Жители деревни уже построены. Только что не по росту. Ничего - надо будет - построим и по росту и по объему талии и как надо будет. Солдатики мои достаточно квалифицированны для этого - они уже третью неделю на Элее.
- Кто староста? - задаю вопрос. Переводчик издает серию непонятных мне звуков. Деревенские перминаются. Из ряда выходит бородатый мужик лет сорока. Что-то говорит.
- Я староста. Господин офицер обьяснит...
Ничего ему господин офицер не обьяснит - мой кулак ломает ему нос. Солдатики подхватывают его. Толпа вздрагивает и начинает невольно отшатываться от меня. Так и надо.
Я беру переводчик и задаю все те же вопросы. Мы прилетели за ответами.
- Как осуществляется связь с партизанским движением?
- Где база постанцев?
- Кто главарь местного подразделения постанцев?
- Где спрятано оружие, украденное с правительственных складов и привезенное сюда прошлым утром?
Переводчик издает забавные звуки прямо над ухом старосты. Тот молчит - кровь стекает у него по лицу - целая река крови. Но молчит, скотина. Ничего - будет говорить как миленький.
- Этого ко мне на обработку - говорю я солдатикам. - Подыщите избенку поприличнее. И место под мусор.
Делаю звук переводчика погромче. Сейчас будет небольшое показательное выступление.
- Нам известно, что ваша деревня связана с повстанческим движением. Видеоматериалы со спутника - незыблемое доказательство вашего сотрудничества с базой постванцев где-то тут в лесах. Оружие, похищенное с правительственного складжа так же находится где-то недалеко от деревни. Я - Ангел. Это специализированное подразделение по зачистке и дознанию Имперской армии. Сейчас я казню десятерых из вас в доказательство серьезности ваших намерений, чтобы вы не думали, что это какие-то шутки. Сегодня вечером все вопросы которые я задал должны иметь ответы. У вас есть время подумать, вспомнить и рассказать мне все, что вы знаете. Чтобы остаться в живых, - моя речь явно им не нравится. Ну что ж. Я сюда не для этого прилетел. К тому же они не знают, что Ангелы не оставляют живых свидетелей, даже если те рассказывают им то, что они хотят знать.
Достаю кастет. Один быстрый проход мимо ряда деревенских. Удар в переносицу и она с хрустом уходит внутрь - один готов. Другому я просто сворачиваю шею, третий пытается отшатнуться - у него уже была секунда на это, но куда ему тягаться с Ангелом... Кастет проламывает ему грудную клетку и входит на кулак внутрь. Удар расчитан точно - позвоночник с легким треском ломается, а содержимое брюха вываливается из неровной дыры. Он еще не мертв - он увлеченно рассматривает рану. Ничего - это ненадолго. Прохожу быстро мимо остальных. Меня интересуют десять человек. Трое мужчин, трое женщин, трое детей, старуха. Самыми болезненными и эффектными способами. Деревенские должны понять кто такие Ангелы и зачем я тут. Кажется подействовало - женщины кричат и блюют, мужчины вжались друг в друга и стараются отвернуться.
- Я задал вопросы. У вас есть двадцать минут на раздумье. После этого Я буду вызывать вас по одному и от каждого я хочу услышать все что он знает или даже немного больше.
Солдатики мои уже знают что делать. Сержант подходит ко мне, поглядывая на следы моего маленького спектакля, и рапортует о том, что нашел подходящий дом. Идем туда. Я еще раз оглядываю осевших на землю деревенских. Они все смотрят на меня. Я улыбаюсь им. Теперь они знают кто такие Ангелы.
У меня есть двадцать минут. Я отсылаю своих солдатиков наблюдать за деревеескими. Снимаю перчатки и отдаю адъютанту - Ангелы должны быть всегда чистыми. Умываюсь и привожу форму в порядок. Серая форма, без единой складочки, без единого пятнышка. Форма Ангела. Самоосщущение - это половина дела. Я должен быть безупречен. Безукоризненно чист и строг. Я - Ангел. Я - скальпель. Работа, которую делаю я, кажется жестокой. О ней предпочитают не знать. Но кто-то должен это делать. Мы - ангелы - специалисты по зачистке и дознанию. Во все времена были империи и были враги империй. И кому-то приходилось защищать всеобщий покой. Теперь все службы стали почти штатскими. А на смену всяким слюнтяям пришли мы - Ангелы. Тренировка каждого из нас обошлась Империи в несколько миллионов долларов, но она стоила того. Ангел - универсальная машина для такой работы. Специально проведенные операции, импланты, искуственно мутированные органы - все это делает меня идеальным солдатом. Я могу функционировать в любой ситуации - мой мозг работает в пять раз быстрее, чем у обычного человека, рефлексы отточены как у машины, а память содержит информацию и навыки практически обо всех известных боевых искусствах и оружии. Фактически один Ангел может уничтожить почти голыми руками примерно подразделение обычной пехоты. Мы - скальпели в руках хирурга. У нас есть приказы - мы их выполняем. Это - работа. Когда пациенту - Империи нужна операция, используют нас. Сейчас мы боремся с раком. На Элее были зафиксированы повстанцы, атаковавшие правительственные склады с оружием. Повстанческое движение набирает силу и становится организованным. Это надо остановить. И сюда послали меня. Я должен уничтожить все следы восстания. И я сделаю это потому что я Ангел и это моя работа. На этот раз - разведка и зачистка.
Я открываю глаза. Сейчас приведут старосту.
Кровь у него больше не идет - солдатики постарались - чем-то намазали, выглядит он плохо - думаю что даже без допроса он и так умрет через несколько часов. Но это меня абсолютно не касается.
С включаю переводчик и снова задаю ему все те же вопросы. На этот раз он тихо, сбивчиво, но отвечает. Мне даже не приходится применять силу. Сержант аккуратсно записывает на диктофон. Когда староста заканчивает и в изнеможении оседает на пол я подхожу и одним ударом руки выбиваю его голову с шейных позвонков - он мне больше не нужен. Взгляд его странно останавливается на мне. Кажется он удивлен чем-то? Мертвецы - не моя забота. Солдатики быстро убирают труп, а я приступаю к допросу остальных.
Механизаторы, рабочий, домохозяйки, священник... Эти ничего не знают. Но я обязан выскрести из них все. Приходится поработать. Я достаю свой походный набор с инструментами. Выбитые челюсти, выколотые глаза - это неэстетично. Ангелы - должны быть чистыми. А потому я использую свои инструменты. Каждому укол - моя "сывротка правды" - весьма болезненный препарат, за несколько минут творящий с человеком чудеса. Трое корчатся на полу и быстро вспоминают, что слышали разговоры о постанцах и видели колонну грузовиков проежающих мимо деревни в сторону гор. Отлично. Этих можно убирать. Я киваю солдатикам, чтоб они выкидывали эти полутрупы в уже выжженую за домом яму. Сегодня она будет полной. Продолжаю допрос. Женщина. Беременная. Удар ногой по ее животу заставляет ее зарыдать и опуститься на колени. Но говорить она не хочет. Удар по лицу. Выплюнутые зубы. Сейчас она заговорит. Плачет. Еще удар - ломающий ключицу. Сквозь плач начинают прорезаться слова. Переводчик бормочет что-то про мужа-проводника по местным лесам. Он сотрудничает с постанцами и ушел с ними. Ушел на север. На десять дней. Значит - база довольно близко. Уже что-то. Даю знак солдатикам. Они что-то нерешительны сегодня. Внимательно смотрю на них - да они похоже перетрусили. Только этого не хватало. Вырываю у них из рук продолжающую рыдать женщину и кастетом перываю ее рыдания. Удар как 6никогда эффектен - кастет сбивает ее голову с шеи - она отрывается с хрустом и громким шмякающим звуком, разбрызгивая кровь по полу. Я успеваю отойти - моя форма чиста. Голова сама скатывается в яму, а тело приходится подтолкнуть. Оглядываюсь на солдатиков. Те стоят пр стойке смирно. То-то же.
Через меня проходит еще человек пятнадцать. Допрос продолжается. Пол покрыт кровью, воняет мочой и испражнениями - деревенские жители явно нервничают. Но Ангелов не пугают подобные мелочи. Мне надо закончить работу. Мой мозг анализирует каждое слово, сказанное этими окровавленными губами сквозь сломанные и выбитве зубы. Я сменяю перчатки - эти слишком грязные и излохматившиеся. Общая картина потихоньку вырисовывается. Вводят девушку лет двадцати. Она отличается от других жителей. Непонятно чем. Она не плачет - смотрит в пол. Странная. И запах... Запах от нее необычный. Она не пахнет страхом и потом, как остальные. Не важно. Я должен заставить ее говорить. Для начала пощечина. Голова ее дергается, но она продолжает молчать. Я беру ее руку и всаживаю ей под ноготь иглу. Зрачик ее расширяются. Я ввожу иглу глубже и проворачиваю. Маленькие зазубрины на ней должны делать свое дело - выдирая лоскутки плоти и заставляя говорить. Мне даже не надо фиксировать ее тело - мои мутированные мышцы легко справляются с любым сопротивлением. Я вижу как лицо ее наливается болью. Но он не показывает этого - просто я вижу как она бледнеет. Но молчит. Ударяю ее в живот - сейчас внутри у нее одновременно разорется печень и селезенка. Девушка становится зеленоватого оттенка и падает на колени. Ее платье намокает в жиже, размазанной по полу, но ни меня ни ее это не касается. Она распластавшись лежит на полу. Я наношу пару ударов - болевые точки я знаю в совершенстве. Девушка скручивается в пружину от боли, но молчит.
Подходит сержант, не менее бледный, чем она и шепчет мне на ухо. Отлично! Девушка - немая. Местная сумасшеджшая. Мусор. Хочу свернуть ей шею и на мгновение задерживаюсь. Запах. Она пахнет чем-то из детства. Эмоции. Ангелов с самого начала учат не обращать внимания на эмоции. Хруст шейных позвонков и уже безжизненное тело, с прикрытыми от боли все еще живыми глазами летит в яму. Яма уже наполовину полна трупами. Допрос продолжается.
Через четыре часа вся деревня уничтожена. Двести сорок три человека лежат в яме. Я поливаю их из огнемета длинной струей жидкого пламени. Мусор. Отходы войны.
Теперь - повстанцы. То, зачем я прилетел на эту планетку. Это задача посложнее, хотя простые горожане и крестьяне, даже вооруженные - ничто по сравнению со специалистом. Я одеваюсь. На такие операции Ангелы ходят в одиночку. С собой - только спецснаряжение. Самое необходимое. Постанцев по информации полученной от деревенских, около трех сотен. Работа для одного Ангела.
Солдатики, все еще бледные, остаются охранять десантный катер, устроив мини крепость по периметру. Я приказываю сержанту ждать моего возвращения. А сам беру спидер и углубляюсь в лес. Через два часа полета я снижаюсь, маскирую спидер в кустах, а сам приникая к земле двигаюсь вперед. И вдруг выхожу к базе. Она хорошо замаскирована - с воздуха ее в жизни не найти. Грузовики, угнанные со складов Империи замаскированы профессионально, палатки разбиты так, что только мое зрение позволяет видеть их в этой темноте. Лагерь окружен ловушками - растяжки, полоска мин, снующие туда сюда воруженные повстанцы. Смешно. Я прохожу сквозь все эти кордоны как нож сквозь масло. Десяток перерезанных глоток, один охранник, которому мой кулак на несколько секунд заменил мозги, две свернутых шеи и я в центре лагеря. Профессионально развернут. Но не для Ангела. И все же что-то здесь не так. Ангелов учат развивать интуицию для таких вот случаев. И сейчас я просто чувствую неправильность всего этого. Убираю часовых одного за другим - моя цель - уничтожение всего личного состава и максимальные потери среди техники. Грузовики же желательно сохранить - мои солдатики перегонят их потом обратно на склады, где уже имперская армия займется ими. Достаю пластиковую взрывчатку и креплю ее на какие-то контейнеры рядом с палатками. Одновременно осматриваю лагерь, вслушиваюсь в дыхание спящих в палатках людей... Что-то тут не так.
Свет. Яркий свет. Если бы не мое зрение, я бы ослеп на несколько минут. Я окружен. Около сотни стволов направлены на меня. Кажется операция провалена. Невозможно. Эта армия повстанцев не могла отследить Ангела.
- Эй, ангел! Я хочу чтобы ты медленно разделся догола и все снаряжение сложил подальше от себя. Я хочу постоянно видеть твои руки, - откуда-то из под прожектора выходит повстанец. Он явно не местный. По движениям - специалист ненамного хуже меня - я в этом хорошо разбираюсь. Три варианта атаки не проходят - этот не даст мне выскользнуть из окружающих меня стволов. Меня просто разорвут очередями. Попробуем поговорить. Медленно раздеваюсь и откидываю пистолеты, нож и подсумок со взрывчаткой в сторону. ЭТОТ подходит ко мне. Я вижу как мусколы его реагируют на каждое мое дыхание. Если бы он был в форме, я бы подумал, что он - Ангел. Но он одет в простой комбез. Ему лет тридцать, незапоминающееся лицо, мускулистый, средний рост, короткий ежик на голове, в руках - направленный на меня пистолет. Увернуться не успею. Будем разговаривать.
- Попался таки. Я давно тебя веду. Ты нам нужен. У тебя два варианта - или ты становишься теперь нашим оружием или мы показательно тебя уничтожаем - тогда с нами начнут считаться. Выбирай.
- Ангелы не перебегают на сторону противника. Я работаю только на свое непосредственное командование. Физическая смерть меня также не пугает. Я - скальпель. Я функционирую пока могу. А вот кто ты?
- Не только у империи есть технологии для создания универсальных солдат... Я - твой биологический противник. Отличаюсь от тебя тем, что работаю на себя. Или против Империи - понимай как хочешь. Скоро нас будет много. На вас Ангелов - хватит.
- На Ангела нашелся Черт.
- Можешь говорить и так. Ты - почти машина - не человек. Тебе даже больно не бывает. Ты же не испытываешь эмоций.
- Эмоции не нужны на работе. Я выполняю задание - свою непосредственную задачу, которую могу сделать только я. И делаю это хорошо. Если для этого надо терпеть физическую боль - я легко это сделаю.
- А боль внутри, Ангел? Ты никогда не думал об зверски убитых тобой? О тех, кого ты пытаешь, о тех кого ты лишаешь жизни?
- Все эти люди - враги. По тем или иным причинам. Они подлежат уничтожению. При этом я максимально эффективно должен добыть у них информацию. Самый эффективный способ - причинение физичкеской боли. Для этого я подхожу идеально.
- И ты никогда не жалеешь о сделанном?
- Сожалеть - удел слабых. Я - сильный. Я для этого живу. Это - моя работа. И я делаю ее хорошо.
Краем глаза улавливаю, что мой противник ослабил внимание. Я голый, но меня тренировали, чтобы даже так я могу уничтожать противника. И я бросаюсь на него. Несколько пуль прошибают меня насквозь в броске, но я успеваю ухватить его за горло и провести два удараногами, после чего очередь сзади и сбоку опрокидывает меня. Наверное перебит позвоночник. Я теряю сознание.

Девушка. Та самая - немая из деревни. Смотрит на меня укоризненно. Уничтожить. Я протягиваю руки - но они проходят сквозь нее. Она качает головой и уходит. Вдалеке стоят все люди из деревни. Окровавленные - как раз такие, как я их оставил. Черт знает что. Уничтожить. Я бросаюсь к ним. В воздухе запах девушки. Очень знакомый. Из детства.


Открываю глаза. Я распят на большом кресте посреди деревни. Передо мной большая куча земли - на этом месте была яма с трупами. Теперь она закопана и сверху забросана венками. Вокруг креста - повстанцы. И Этот. Если б не он я бы мог попытаься освободиться. Придется ждать. Это я умею. Повстанцы что-то говорят, один из них произносит речь - я не понимаю про что - переводчика-то у меня теперь нет, но видимо что-то погребальное. После этого все поворачиваюстя ко мне.
- Ну что Ангел - пришел твой час. Мы - повстанческая Армия Элеи, приговариваем тебя к казни через расстрел. Твоя смерть не пройдет даром - ты уничтожил население этой деревни, а мы , уничтожив тебя, докажем Империи, что ее время кончилось - и даже вы, Ангелы, уже не можете держать нас в узде.
Я рассматриваю большую виселицу невдалеке. На ней болтаются мои солдатики во главе с задумчивым сержантом. Я всегда знал что им нельзя доверить охрану. Если бы на их месте был хотя бы один Ангел - повстанческая армия была бы уже уничтожена. Стратегически десантный катер, окруженный щитами из фиброброни был неуязвим и в нем можно было обороняться сколько угодно времени. Просто они не Ангелы.
- Ты хочешь что-нибудь сказать, Ангел? - спрашивает Этот меня.
- Мне не интересна беседа с тобой. Я не смог выполнить задание - это важно. А что теперь будет - нет.
- Тогда прощай, - он отошел в сторону.
Повстанцы построились в шеренгу. Боже! Я бы мог их перерезать голыми руками! Я мысленно отключаю нервную систему и делаю рывок. Куски моей плоти - большая часть ладоней, прибитая намертво гвоздями, остаются на кресте, но даже такими руками - без ладоней. я могу причинять им ущерб. А это и есть моя задача. Второй рывок освобождает ноги. Я успеваю заметить растерянность на лицах, а в следущее мгновение врываюсь в их строй прыжком, на который расходую почти все силы. Несколько быстрых ударов, поворот, блок, удар... Очередь. Это вторая очередь пробившая меня насквозь. Я падаю. Такие ранения не может игнорировать даже Ангел. Повстанцы снова приколачивают меня к кресту, а Этот держит. Зря - я уже не могу сопротивляться с помощью рук и ног. А потому умудряюсь вырвать горло зубами у неосторожно подошедшего повстанца. Он падает, кровь бьет из него фонтанами, Этот ударяет меня в лицо. Удар как выстрел. Я на секунду теряю сознание. На площади осталось шесть трупов - те счастливчики, до которых я успел дотянуться. Моя работа.
Повстанцы отходят. Наводят автоматы. Этот командует. Выстрелы. Тупые удары по всему телу.
Мне смешно - они не знают, что за одним Ангелом придут десять и выжгут их. Потмоу что мы - скальпели. Пока мы живы - мы оружие. А я - больше нет. Мне смешно. Я хохочу, но этого уже никто не слышит. И чувствую запах той девушки - кажется это какие-то цветы. Теперь у меня целая вечность чтобы узнать про это побольше. Но, Господи, как же мне теперь больно!