Вы когда-нибудь купались в лунном свете? Нет? Я тоже. До того момента, пока не поехал как-то на дачу. Был июньский вечер. Красно-голубой застенчивый закат отгорел, откуда-то из низин выполз густой молочный туман. Он наползал ласково - волнами, обнимая опушку леса, реку, поле и деревеньку, в которой стоит наш домик. Туман был настойчив - он деликатно, но упрямо покрывал собой все поверхности, дабы скрыть уродства земли - рытвины, колдобины, покосившиеся заборы... Он аккуратненько прикрыл все огрехи человеческой расы, распространившись молоком по всему видимому пространству. Земля и трава стали мягкими в тумане, казалось ты идешь прямо по поверхности этого ласкового пушистого существа. Туман занял все, расположившись подушкой высотой до полутора метров. И тогда неожиданно вышла луна. Я никогда не видел такой яркой луны. Он была большой, необыкновенного цвета - такого лунного, что казалось, что кто-то решил явить мне эталон луны. Свет ее заливал все вокруг, - заснувшая деревня казалась окунутой в сгущенный лунный свет. Я слез с крыши, где сидел, курил и наблюдал за туманом. Туман сразу образовал из себя пару мягких тапочек для моих ног, измученных целым днем хождения в резиновых сапогах (у нас стройка идет, и поэтому без сапог напороться можно было на что-нибудь). Я разулся, принял ласковые ухаживания тумана и пошел по лунному свету к реке. Луна очистила мне дорогу с помощью своего лунного тумана - прямо на нем пролегла ровная мягкая тропка прямо к мосткам, где я обычно купаюсь. Около реки прохладный лунный туман обнял меня сильнее - уже по пояс и предложил искупаться в себе, тихонько проникнув ко мне под рубашку. Я стянул одежду и предложил ему свое тело. Он завихрился вокруг меня, довольный моей понятливостью, луна сверху сразу же одела меня в свой серебристо-голубоватый наряд, провозгласив принцем этой ночи. Я вошел в самое глубокое место тумана - туда где должна была начинаться вода, но вместо нее почувствовал теплое прикосновение лунного света. Он был прохладным, но не раздражающим, не колючим, а нежно-прохладным, каким бывает рука матери, положенная на лоб температурящего ребенка. Я вошел в лунный свет, благодарно кивнув луне. Мне казалось, что я совершаю какой-то ритуал, не доступный другим людям. Раз уж Луна выбрала меня своим принцем - я должен был соответствовать этому положению. Я медленно поплыл вперед, подняв глаза вверх - лунный туман окутывал мою голову и сквозь него, как в мантии я видел саму Госпожу сегодняшней ночи. Она смотрела на меня, как настоящая аристократка-соблазнительница, не показывая жарких чувств, но манящая к себе взглядом. Я проплыл всего каких-то метров пять, но они вдруг превратились в километры. Я плыл к луне, я поднимал к ней лицо и она приближалась. Мы смотрели друг на друга со всей страстью, на которую были способны. Мы превратились в одно целое с ней, я был укутан в ее мантию, она была проникнута моим взглядом - это был симбиоз, позволяющий нам чувствовать дыхание друг друга. Я почувствовал небывалое возбуждение, мой член встал навстречу нежному взгляду луны, и она, казалось тоже потянулась ко мне своими призрачными туманными руками, чтобы обнять и прижать к себе. Я ощутил как ее свет проникает в мое горло, уши, между волосами, обнимает меня, обхватывает мое тело, обхватывает мой член, гладит меня своим пухом, чуть покалывает яркими лучиками, старается дать мне почувствовать себя наконец дома. Это было как возвращение в чрево матери - давно забытый дом, родная детская кроватка, первая девушка, неопытная и пахнущая ириской. Я протянул руки навстречу луне и увидел себя рядом с ней. Я был такого же цвета как она и светился им, паря рядом. Потом я видимо потерял сознание от внезапно нахлынувшего на меня счастья, и очнулся лежащим на берегу, по пояс в воде. Луна все так же нежно, но уже устало - ей нелегко далось это путешествие - глядела на меня сверху, а ее туман освободил мне место для моей одежды. Я медленно встал, оделся и закурил. Лунный туман потихоньку спадал, луна стала более тусклой, но по-прежнему была прекрасна. Я просидел на берегу до первых лучей солнца, спугнувших ее. Я говорил ей какие - то слова, даже в стихах, я дарил ей свои мысли и чувствовал себя одновременно ее хозяином и рабом. Это было необычно для меня и время от времени я задавал себе вопрос, - что я делаю, может я сошел с ума? Но луна успокаивала меня, и мое беспокойство улетучивалось - не могло такое нежное существо быть наваждением - я бы не пережил этого. Утренняя зарница смутила мою Луну. Она прикрылась легкой дымчатой шалью, последний раз взглянув на меня, стрельнув глазами. Я выкинул окурок, поднялся и пошел по мокрому - уже не лунному, а утреннему, жесткому туману. Но теперь я знаю, что моя луна ждет меня там, в лунные летние ночи.