За последние пару суток в ВСУ началась истерия и бессилие. Дизморал у противника зашкаливает на всех уровнях - от СМИ до армии:

- Около 1000 военнослужащих ВСУ и нацистских батальонов сложили оружие. Около 3 млн мирных жителей покинули страну.

- Воевать скоро придется уже палками и камнями - заканчиваются боеприпасы и вооружение. Их европейские «партнеры» засылают какое-то вооружение, но судя по всему - оно распродается. Поэтому наблюдаем огромное количество самолепных взрывчаток и коктейлей Молотова.

- Техника изымается у гражданских (видео были), сливается бензин у припаркованных машин. Авиации не осталось, что в большей степени демотивирует батальоны ВСУ. Поэтому властью изобретаются совершенно нелепые фейки из разряда «Литва поставила ВСУ истребители». Буквально через час официальные представители прибалтов опровергают этот факт.

- Украинский генштаб совершает все больше фатальных для личного состава ошибок. Вчера патрульным катерам «Славянск» и «Старобельск» была поставлена задача выдвигаться в район Одессы для радиолокационного дозора. Надо ли говорить, что один из них уже пошел ко дну.

-Единственно, как руководство ВСУ пытается поддержать своих войска - массово раздают звания и награды, что не характерно в период успешного ведения боевых действий. Скоро мы будем воевать против «армии генералов».

- Российские СМИ уже вещают на освобожденных территориях Украины. А пропаганда противника представляет собой посмешище: в эфир выпускаются сюжеты с сотрудниками АЭС, которые говорят, что бомбили со стороны ВСУ.

В итоге: все, кто мог отступить из Киева - отступил. И никто не вернулся защищать столицу. Более того, часть «бойцов» Азова и Айдара вместе со своими братишками из ЧВК слиняли в Польшу.

Отрядики теробороны, СБУ и СВУ продолжают friendly fire.

Мы уже не говорим о том, украинские вояки возводят огневые точки в жилых домах и используют мирных жителей в качестве живого щита.

Но самый большой демотиватор для террористов - их собственный президент, который убивает в прямом эфире надежду на поддержку со стороны Запада. (с)

: связи в городе нет, многие под завалами сидят и не знают об эвакуации, плюс ко всему не хотят выходить в сторону Украины, люди просят коридор в Новоазовск, Донецк, Россию.
Из Мариуполя хотят сделать зелёный коридор только в сторону Запорожья, есть версия, что под прикрытием эвакуации будут выезжать и нацбатальоны, поэтому не хотят вывозить в сторону Новоазовска.
Ко всему прочему, нацбатальоны разместили на своих ресурсах заведомо ложную информацию о том, что решение об эвакуации ещё не принято:
"Дорогие жители города Мариуполь. Решение об эвакуации местного населения еще не принято. Не введен режим прекращения огня. Потому защитники Мариуполя призывают мариупольцев дождаться информации от военных и не покидать город без гарантий прекращения огня. В настоящее время боевые действия продолжаются, обстрелы продолжаются, возможны провокации."

"Путин, введи войска! А мне животик можно! Путин, помоги! Россиюшкааа! Ааааа! Доколе!? Слетелась кровожадная хунта!"

В 2017 Юля, родившаяся в Донецке – в том же роддоме, где до сих пор работает ее мать Виктория Илковна – и сама работавшая в том роддоме санитаркой, поехала в Мариуполь. На станции ее окружили люди в масках, накинули на голову пакет и увезли в мариупольский аэропорт. Туда, кстати, рвутся попасть эксгумационные комиссии республик, которые ищут пропавших без вести. Считается, что там с 14 года были запытаны до смерти сотни человек. Ожидается, что именно там найдутся свидетельства масштабного геноцида. Но пока про Юлю.

Там ее бросили на пол, раздели, избили ногами по телу и голове, изнасиловали. Потом еще раз изнасиловали. Она сидела в подвале голой, с увеличенной головой, из нее текла кровь и каждый раз, когда дверь в ее подвал открывалась, она отползала в угол и просила ее не трогать. Но ее снова насиловали по очереди мужчины в масках и в черных резиновых перчатках. Однажды перчатка на руке одного порвалась, и она увидела обручальное кольцо. В один из дней для нее выкопали яму, развернули черный пакет и сказали – «Здесь тебя закопаем живьем». Юля сказала, что она возьмет на себя всё, что скажут.

В это время ее мать – Виктория Илковна – искала Юлю. Она приехала в Мариуполь, стала спрашивать людей на вокзале, и ей рассказали, что видели эту девушку, ее забрали СБУ.
Виктория Илковна пошла в СБУ. Она спала на ступенях офисов правозащитников. Ей говорили, что ее дочь уехала в Турцию, загуляла. Но она знала, что ее дочь никогда не уедет, не предупредив. Юля сказала: единственное, за что она держалась в эти дни – мысль, что нельзя умереть безвестно, семья всю жизнь будет ее искать. Пока я говорила с ними вчера, у Юли тряслись руки. Мать держала ее руку. Но они тряслись обе.

Юле сказали – «Твоя безумная мать ищет тебя. Скажешь ей, что бухаешь с парнями». В нее влили полбутылки водки. Позвонили матери, дали трубку, Юля сказала – «Я загуляла с парнями». Но она произнесла одно слово, которого никто не понял, кроме матери. Давно они в семье договорились, что если мужья дочек будут обижать, по телефону матери нужно сказать секретное слово. Виктория Илковна заговорила в трубку – «Делай все, что скажут. Подписывай все. Тебя посадят, но ты будешь жива. Ты дашь мне шанс спасать тебя».

Юле сообщили, что она убила подполковника Хараберюша. Юля согласилась. Адвокат принесла ей бумагу на подпись. В ней было написано, что подполковник лежал с оторванными ногами. Юля спросила – «А можно хотя бы посмотреть на фото человека, которого я убила?». Та показала ей в телефоне фото. Юля спросила – «А вас не смущает, что в моей объяснительной написано, у тела не было двух ног, а на фото тело без одной ноги?».

Адвокат сказала, что у нее болен ребенок и ей надо срочно идти. И потом на всем пути, а он занял два года в СИЗО Одессы, Киева, потом тюрьмы, Юля встречала таких людей – врачей, сотрудников судов, которые все понимали, но молчали, пряча глаза. Только один врач – пожилой еврей – пытался оказать сопротивление, требуя, чтобы ее оставили в больнице. Но когда его приперли к стенке люди в масках, он сник и замолчал.

Потом начался долгий путь к обмену. Я не буду сейчас рассказывать про то, как СБУ записывала видео, где Юля подкладывает взрывчатку под машину, пригласив оператора, и рассказывая, как ей лучше лечь. О том, как во время перевозок из СИЗО в суд она встретила Надежду Савченко в наручниках, и та ей сказала – «Держись малая». Не буду говорить о долгом процессе обмена. Факт – Юлю поменяли. На Сенцова. Она вошла в число тридцати пяти обменянных.

Вчера мы сидели в кафе Донецка, разговаривали. В город прилетало. Я спросила Викторию Илковну, что она чувствует к киевлянам, харьковчанам.
- Жалею их, - ответила она. – Очень жалею.
- А почему? – спросила я. – Ведь ни вас, ни Юлю не пожалели.
- А что ж я, по вашему, сволочь? – спросила она. – Я – не сволочь. Я жалею.

Иллюстрации